Комдив
(поэма)
Сквозь призму времени сегодня наши взоры,
К Вам – ветераны тех лихих годин.
И к армии, на знамени которой,
Сияют цифры 51.
Моя строка! Из сердца, жгучей раной
Скажи ты людям, правдой озарив,
Каким был славный сын Азербайджана –
Ахмет – Али Алиев, наш комдив!
Ему на долю выпало такое,
Чего другим не выдержать подчас.
О славном командире, о герое,
О полководце впереди рассказ.
1
Над Краснодаром взлетел самолёт.
Облако режет крылом.
Что же ты пишешь, полковник в блокнот?
Думаешь ты о чём?
Может о доме, о сыне своём?
Может о том, что устал?
Финский осколок в теле твоём
Только недавно лежал.
Август. Тепло. Но стынет рука.
Рана даёт себя знать.
…»Как же случилось, что нынче врага
Не повернули вспять?
Вот и курсантов недоучил,
Трудно им будет в бою.
Трудно». Полковник блокнот отложил,
Руку потёр свою.
Над Краснодаром взлетел самолёт,
Курс держит на Крым.
Завтра дивизия встречу ждёт
С новым комдивом своим.
2
Крым. Евпатория. Солнце зашло.
Спит Каламитский залив.
В штабе дивизии ночью светло.
У телефона комдив.
От камандарма звучит приказ:
«Вы – побережья заслон.
Если десант – надежда на вас.
Ясно?» - закончил он.
…Сбор командиров, политруков.
Ставит задачу комдив:
«Здесь, у залива встретим врагов,
Путь десанту закрыв.
Знаю, с оружием плохо у нас,
Каждый солдат – в окоп.
Слить воедино мушку и глаз,
Целить фашистам в лоб».
И закипела работа в полках,
Каждый думал одно:
«Эта земля на наших плечах,
Иного нам не дано».
3
Крымский фронт. Перекопский вал.
Сил не жалеет враг.
Землю утюжит огненный шквал
Бомбовых грозных атак.
Гонит Манштейн* дивизии в бой.
Снова, и снова вперёд.
Стонет земля под фашистской ногой,
Враг – у крымских «ворот».
Танков громаду бросает враг –
Наши окопы смять.
Всюду разрывов смертельный шаг,
Тесно осколкам лежать.
Нам ли упорство в бою занимать?
Каждый солдат – герой.
Смерть презирая, шли побеждать,
В землю врастали стеной.
Смело бросаясь в огонь контратак,
Бился советский солдат.
Двадцать тысяч фашистских вояк
Под Перекопом лежат.
По мелководью не ступишь в залив –
Флоту не подойти.
Мощь кораблей не бросишь в прорыв,
К армии нет пути.
Тают ряды перекопских бойцов.
Горек отхода приказ.
Сердце сжимая, шагали без слов,
В этот тяжёлый час.
Враг наседал.
Отступали тогда
На Севастополь и Керчь.
Знали: уходим не навсегда.
Главное – силы сберечь.
*Манштейн – немецкий генерал.
4
Шёл не солёной морскою волной
На Евпаторию враг.
По сухопутным дорогам змеёй
Стиснул полки в кулак.
Из окружения труден путь,
Вырваться – шанс невелик.
Враг стережёт. Негде свернуть.
Всюду ловушка, тупик.
В штабе дивизии краток комдив:
«Крепко закрыт проход.
Будем в кольце делать прорыв,
С боем идти вперёд».
Роты пошли сквозь смертельный ад.
Каждый патрон берегли.
Знали: нет дороги назад,
Нет за спиной земли.
Вышли к своим немного бойцов.
Ранен был каждый второй.
Вырвались из смертельных оков
Все… кто остался живой.
Вырвались, знамя своё сохранив,
Славу дивизии, честь.
Если символ дивизии жив,
Значит, дивизия есть.
В этих боях, где присяги зов
Взвился над пляской смертей,
Крымскую землю немало врагов
Кровью полили своей.
5
Осень. Ноябрь. Ночей холода.
Днём – проливные дожди.
В рыжий окоп набегает вода,
Кочки сухой не найти.
Враг наступал, но упрямо и зло
Дрался передний край.
Утром фашистов, едва рассвело,
Встретил рубеж Ак – Монай.
Танки противника вышли на ров,
Левый фланг потеснив.
Здесь, на «НП»* обнаглевших врагов
Видит в бинокль комдив.
Хмурятся брови, суровый взгляд:
«Ну и нахален фашист!
Мы им сейчас устроим парад,
Передавай связист:
Выдвинуть противотанковый взвод,
Чётко проходы держать.
Огонь орудий - на ров, вперёд,
Танки уничтожать!»
6
За день до трёх фашистских атак
Стойко пришлось одолеть.
Дюжину танков оставил враг
На Ак – Монае гореть.
Сутки, вторые и третьи идут,
Кончен снарядов запас.
«Где же подмога? Когда привезут
Боеприпасы для нас?
Мало патронов, а враг наседал.
С воздуха «мессеры»* шли.
…Рядом с «НП» обрушился вал
Пламени и земли.
Вмиг навалилась сплошная тьма,
Сжала со всех сторон.
«Кажется ранен!» В крови голова,
В уши рванулся звон.
*«НП» - наблюдательный пункт
*«мессеры» - немецкие самолёты
конструкции Мессершмит.
Ранен. Алиев открыл глаза.
Дышит связист над ним:
- Я вашу рану перевязал
Чистым бинтом своим.
Комдив приподнялся:
- А сам – то как?
- Вроде покуда цел!
- Без телефона дело – табак,
Проверь его, уцелел?
- Товарищ полковник, работает связь
У телефона штаб!
- Слушаю.
С трубки стекала грязь.
Голос комдива ослаб.
- Алиев, живой? Жарко у вас?
На Керчь отводи полки!
- Обидно? Согласен, но есть приказ:
Дивизию сбереги!
…Нет, не от раны болело в груди,
Он не спешил в медсанбат.
«От Ак – Моная на Керчь идти?
Снова идти назад?
Что там думают наверху?
Это ли наш девиз?
Долго ли будет нашу уху
Есть проклятый фашист?»
… Нет, не зря умирали здесь,
Сжимая фашистский шаг,
Из Севастополя прибыла весть:
Там остановлен враг.
Под Севастополем принял, злодей,
Восьмимесячный бой.
Волей и гневом советских людей
Сдавлен железной рукой.
Керченский выступ пылает огнём,
Бой на горе Митридат.
В схватке смертельной сошлись на нём
Враг и советский солдат.
Слишком неравною сила была,
Ясно: врага не отбить.
Ставка решение приняла:
«На Тамань отходить»
7
Керченский берег. Причала гранит.
Над переправою – дым.
Вот и Алиев. Он говорит
Командирам своим:
«Главное – это врага задержать,
Чтобы хватило сил.
В первую очередь раненых брать
Для переброски в тыл.
Давит сегодня фашистский гад
Мощью огромной своей.
Нужно усилить арьергард
Для переправы частей.
…Плыли сквозь «ад»,
К Таманской земле,
Ночью светило, как днём,
От переправы Еникале
Под ураганным огнём.
Шлюпки бросала крутая волна,
Ветер хлестал штормовой.
Сердце тревожила боль одна:
«Керчь у врага, за спиной!»
Берег всё ближе, но зол норд – ост,
Яростней, злее враг.
Лопнул у баржи буксирный трос,
Баржа прервала шаг.
Взрывом снаряда разрушен трюм,
Баржа идёт ко дну
Шлюпки рванулись, сквозь ветра шум,
К людям, сминая волну.
Но ледяная вода вокруг,
Тянет одежда вниз.
Кто – то кинул спасательный круг,
Крикнул ему: «Держись!»
…Берег Тамани принял бойцов,
Но Алиев больной.
Жаром опасным пылает лицо
После объятий с водой.
8
Госпиталь в станице Роговской.
Краткий миг леченья на Кубани,
А затем на фронт, и снова в бой,
Снова он спешит на поле брани.
Зов присяги, воинский устав
Для бойцов даны не ради славы…
Новую дивизию приняв,
Вновь на Керчь, и снова переправа.
Побережье Азовского моря.
Штаб дивизии. Ночь без сна.
Дождь усилился, с ветром споря,
Брызжет пеной морская волна.
Приказ комфронта краток:
«Занять Турецкий вал!»
Тут уж не до палаток,
Хоть дождь без конца поливал.
Утром, девятого мая,
Турецкий вал был взят.
Только земля лишь знает,
Что пережил здесь солдат.
Трудно держать оборону,
Однако Керчь за спиной,
И нет иного закона,
Чем стойко вести здесь бой.
Фронт растянут, и фланги
Враг оттеснил назад,
Хоть фашистские танки
Факелами горят.
Сверху, (в который раз),
Бомбовый мощный шквал,
И вновь получен приказ:
«Оставить Турецкий вал!»
Многим пришлось в этом бою
В крымскую землю лечь.
Алиев дивизию вывел свою
Из под удара в Керчь.
Вновь ранение. Кровью истёк.
Беспомощен и один.
…Его подобрать успели в срок
Каких – то двое мужчин.
Село Михайловка. Немцы вокруг,
Но прочен «тайный приют».
Ему повезло. Надёжен друг-
Враги его не найдут.
9
Салынские скалы. Отряд партизан.
С ними Ахмет Алиев.
Ещё не совсем отошёл от ран.
С ним друзья боевые.
Один за другим летят под откос
Фашистские поезда.
Перед бойцами возник вопрос:
Патроны нужны и еда.
Ночь растворила в себе четверых
Партизан – смельчаков.
…Подлый предатель выдал их.
Алиев в плену, у врагов.
Лагерь, тюрьма и лагерь снова,
Неудачный побег…
Жизнь в неволе, пытки, оковы…
Всё пережил человек.
10
Май сорок пятого. Радость Победы.
Праздник всего народа.
Там, позади остались беды,
А впереди – свобода.
Фронтовиков славил народ.
Им награды вручали.
Сколько стихов про армию, флот
В мае победном звучали!
И только тем, кто был в плену,
Кто вынес муки неволи,
«Выпить» пришлось ещё одну
«Чашу» горестной доли.
Тот, кто попал в руки врага,
Из плена выйдя живой,
Для руководства страны, ЦК
Стал надолго «изгой».
Сколько людей простояло зря,
У закрытых дверей?
Спецпроверки, спецлагеря…
Теперь уж в стране своей.
Все дороги закрыли им –
Тем, кто был в плену.
Людям, измученным и больным
Объявили войну.
Восемь долгих, тяжёлых лет
После военных дорог
«Дрался Алиев за свой партбилет,
Но получить не смог.
Сердце не вынесло этой боли,
В муках пришёл конец.
Эту «путёвку» к тяжёлой доле
Выдал Сталин – «отец»!
Лишь сын полководца –
Алиев Адыль
Начнёт борьбу за отца,
За то, чтоб убрали неправды «пыль»
С дорогого лица.
…Пройдёт ещё 28 лет.
Уйдёт старая бюрократия.
Ему возвратит партийный билет
«Посмертно» родная партия.
Хранится в музеях память о нём –
О славном Ахмете – Али.
Он сыном великим был и щитом
Всей советской земли.