серое небо висело, сыпало пепел, ругань, кричало так
громко, отрывисто, что перепонки лопались. В голове стучало
какой-то бит, незнакомо и чуждо, казалось, вот вот, началось,
зачалось! Глаза искрились, смотрели так одичало, ничего не означало.
снова сомнениями увенчало, дела нам не было до печали. Наоборот,
жили не вместе, скучали, ночами кружками в баре стучали, наш черный грот
был то прямой, то косой, во время бури торчал треугольником. Липкий пот
на спинах чужих мужчин, запах масла и вин, горький привкус. Десять дней без забот
нам бренчали гитары, пели хрипло, не зная слов, и пьянели мы так, что не замечали.
каждый вечер ждала тебя у причала, приходил, улыбался мне, тихо мурчала
что-то вроде: «э дорогой, да они подкачали!», ты так смеялся, что нас уличали
в употреблении странных разящих веществ. Да мы и без этих всегда получали
сотни зарядов по всем проводкам. Я проспала все рассветы, как старый кот,
страшно нуждалась в тепле, в молоке, в твоей руке на моей спине. Ты был тот,
кто умел и часами слушать, как мне не жилось до тебя. Помню, что ты был горд,
когда я повторяла: «Бог мой! ну какой тут сброд! Отойди, он ведь хвост тебе оторвёт!»