Прости, родная, но не узнаю
в портрете женщины улыбчивой и нежной
твой добрый взгляд и молодость твою:
ты ныне кажешься в родстве с зимою снежной.
Струится серебро твоих волос,
из-под бровей глаза следят устало.
И чудится, что в утренний мороз
березка в инее перед твоим окошком встала.
Но солнца луч едва коснется рук,
сплетенных рук, не терпящих покоя –
взгляд вспыхнет вдруг, уставший от разлук,
в тот самый миг, как дверь к тебе открою.