Разбудить Владика
Часам к десяти утра июльское солнышко начинало припекать, жара переходила в пекло, и все живое в городе Рубцовске стремилось к воде и прохладе. Компания закадычных друзей во дворе Октябрьской 108 в это время собиралась в полном составе и, как всегда, отправлялась купаться на Алей.
На втором повороте от подвесного моста берег реки был высокий, обрывистый и, с деревьев, склонившихся над водой, можно было прыгать и нырять, не рискуя свернуть себе шею. Здесь было глубоко и безлюдно. А что в жару может быть лучше прохладной Алейской воды? Тогда дни казались бесконечными, каникулам конца и края нет, а сбегать домой и пообедать было бессмысленной тратой времени. И пацаны купались до посинения и полного изнеможения.
Компания друзей никогда не уходила на реку, не дождавшись того, кто по каким-то причинам задерживался: побежал за хлебом, за молоком или тряс половики. Чаще всех задерживал всю компанию Владик Ткаченко, он был большой любитель поспать. И на этот раз он не явился к назначенному сроку.
- Пойду, позову его! Наверное, ещё спит? – сказал дружкам Саша Воронин и направился к дрыхнущему товарищу. В коммуналках общая дверь в дневное время не запиралась. Санек открыл её, тихо прошел по коридору и в дверях комнаты столкнулся с тетей Галей – мамой Владика.
- Тс..с..с..Тихо, тихо, - прошептала и приложила палец к губам тетя Галя, – он вчера рисовал долго и поздно лег, пусть еще поспит.
Но Санек успел заметить через приоткрытую дверь на постели темную шевелюру Владика, торчавшую из-под простыни, которой тот закрылся почти с головой.
«Ага, перевернулся на другой бок! Значит, услышал, что за ним пришли», – определил Санька, но был ласково выпровожен за порог.
- Спит художник! Водичкой его облить, сразу бы соскочил, - высказал своё мнение Серега Брычков и, наблюдая за окнами коммуналки, добавил, – а тетя Галя на кухне!.. Можно, еще раз пробраться в комнату и стащить его с постели за ногу.
- Ну, и что! Он замотается в свою простыню и будет спать на полу. Пойду ему в ухо как крикну!.. Или скажу, что Напильник в подвале повесился!.. Сразу проснется как миленький, - и Боря Павлов, он же Билл, удивился своим гениальным словам и начал что-то прикидывать в быстром на выдумки уме. И прикинул:
- А что, пацаны! Это идея!!
По Октябрьской 108 подвалы были проходные. Можно было зайти в подвал первого подъезда и выйти во втором, третьем или четвертом подъезде. Электрического освещения в подвалах никогда не было. Часть стаек было занято, на дверях висели замки. А часть пустовали и были захламлены всякой всячиной, где найти можно было всё, что угодно.
В одном подвальном закоулке, где на железном крючке, торчавшем из потолка, когда-то висела лампочка, Билл и Саша вздернули веревку с петлей. Из тряпья и хлама, которого в открытых стайках было предостаточно, они изготовили чучело - человек в плаще.
Чучело выглядело, глупее не придумаешь; странный «самоубийца» при жизни ходил в разных сапогах - в резиновом и кирзовом. Носил летом зимнюю шапку с опущенными ушами и, не снимая её, свёл счеты с жизнью.
Друзья увлеклись в своей игре и не заметили серьезных оплошностей в амуниции своей «жертвы». Они хотели удивить или напугать Владика. И спектакль с повешенным их очень увлек, как увлекает людей творческих сам процесс творчества и его конечный результат. Сама эта затея им казалась очень смешной. Друзья представляли, как они, хватаясь за животы, будут смеяться над обманутым Владиком, когда увидят его испуганные и удивленные глаза. И каждый из них: Саша Воронин, Боря Павлов, Петя Леонтьев и Серега Брычков возомнили себя величайшими комиками планеты. Куда попали Ингибаров, Попов и Никулин!?.. Это дети по сравнению с ними!.. То-то удивятся девчонки в их школе и обратят внимание (Надя Кунгурова, Светка Петрова и Люда Алываева) и поймут, что они лучшие пацаны на свете!..
Чучело было подвешено у подвальной решетки, сквозь которую пробивался слабый дневной свет. Света было ровно столько, что заходя с улицы и не привыкнув к темноте, подвешенное чучело можно принять за «живого» настоящего человека.
В соседней стайке рядом с подвешенным чучелом, дверные шарниры были ржавые и когда дверь открывалась, они ужасно скрипели. Петя Леонтьев спрятался за этой дверью, и по сценарию, когда Владик будет подходить к повешенному Напильнику, он – Петя будет медленно открывать скрипящую дверь, нагоняя жути.
Тайлаков, по прозвищу «Напильник», был злой мужичок с железными зубами. На плече у него была выколота надпись: «Уезжаю в Сибирь - край далекий», а рядом изображены какие-то козлы или черти. На лавочку у подъезда он садился не иначе, как с ногами и на корточки и сплевывал сквозь железные зубы. Тайлаков-Напильник был грозой двора, бил ребятишек, часто скандалил с женой и соседями, а однажды выбежал из квартиры в одних трусах и с напильником в руке. Напильник без деревянной ручки, острием вверх, представлял явную опасность, и пьяный Тайлаков гонялся за соседями с напильником, пока за ним не приехала милиция.
Все было готово. Мальчишки – Билл, Санька и Петька отправили Серегу будить Владика, а сами, поджидая, остались в подвале, каждый в своем условном месте, и притаились.
Серега пошел за Владиком, а привёл почему-то Ирину Леонтьеву, Петькину сестру. Она не прошла до «повешенного» и половину пути, испугалась и выскочила из подвала на улицу.
- Зачем ты ее притащил?! Иди за Владиком, - заворчали из темноты невидимые Билл и Санька. Но Петька Леонтьев, восседая за скрипящей дверью, не понял кто это был.
Серега поворчал себе под нос и ушел, а через несколько минут по лестнице в подвал стал спускаться кто-то очень грузный. Он громко сопел и был с фонариком. Это была бабушка Леонтьевых. Иринка рассказала ей, что в подвале повесился дяденька Тайлаков, по прозвищу Напильник. И что ей рассказал об этом Сережа Брычков. А пацаны все куда-то исчезли. Значит, это правда! Потому что если они куда-нибудь исчезают, то всегда что-нибудь происходит!
Железная, детская логика убедила бабку Леонтьеву. Она взяла из дома фонарик и направилась к месту происшествия. Следом за ней в подвал пошел молодой мужчина из четвертого подъезда. Мужчина шел сзади и, как будто сам себе, тихо объяснял, что в подвале руками ничего трогать нельзя, предметы не передвигать и стараться не следить.
- Еще неизвестно, - говорил он, - сам ли Тайлак повесился или дружки его прикончили! Деньги-то он занимал, а отдавать не любил!..
Не доходя метров шести до цели, в слабом луче фонарика, батарейки которого давно пора выбросить, бабка увидела то, что хотела увидеть. Под потолком на веревке кто-то висел!..
Петя Леонтьев, не стал бы пугать свою бабусю, если бы знал, что это была она. Но, заслышав чьи-то шаги и слабые голоса, он сделал то, что нужно. Дверь, холодя кровь, страшно заскрипела, а Петя в заваленной хламом стайке решил переменить неудобную позу. В темноте он оступился, наступил на что-то круглое… и грохот пустых кастрюль и жестяных банок без всяких слов выдал присутствие рядом с висевшим покойником ещё и кого-то живого!!
- Тут кто-то есть! – вскрикнули посетители. И бабка Леонтьева, и мужчина из четвертого подъезда, пулей вылетели наружу.
Когда затих топот убегающих ног Билл и Санька вышли из своих укрытий.
- Петь! Ты что, упал?! – спросил кто-то из них.
Дружок, держась за ушибленный локоть, вышел к ним на встречу.
- А кто это был?! Не Владик? – спросил тот недовольным голосом. - И Сереги нет!? Они, наверное, на Алее купаются, а мы тут пыль глотаем.
Петя, которому стало надоедать затянувшееся ожидание Владика и Сереги, не на шутку разошёлся. Комедия явно не получалась.
Друзья немного посовещались и решили прекратить спектакль с повешенным. Они направились к выходу, но на всякий случай решили выходить на поверхность через четвертый, крайний подъезд. Выйдя на улицу, пацаны заметили у второго подъезда толпу зевак, человек двадцать. Они, не сговариваясь, тут же свернули за угол и за домом столкнулись с Серегой и Владиком.
- Ну что, допрыгались? Уже милицию вызвали. Скоро приедет! – встретил их Владик, который уже всё знал. – Пока милиции нет, дуйте в подвал и снимите вашего урода, изорвите на мелкие кусочки и разбросайте по сторонам. А ты, Серега, сиди здесь в кустах и не рыпайся!.. Напильник узнает, всех убьёт!..- раскомандовался Владик.
Билла и Саньку как ветром сдуло, они побежали уничтожать следы своего творчества. Но Петя Леонтьев упёрся и, ни в какую не хотел признавать серьёзность положения.
- Ну, приедет милиция, ну, и что?! Найдут чучело, посмеются и уедут. Нас же никто не видел! Напильник – дурак, ничего не поймет. И чего его бояться?! Не попадайся ему на глаза, да и всё. Нас же никто не видел! – еще раз повторил Петя.
- Никто?! А Ирка, сестра твоя! – начал урезонивать друга Владик, - Серега ей всё рассказал, а она – твоей бабуленьке. А бабуленька сейчас у второго подъезда такие страсти рассказывает!
И Владик, как хороший пародист, чуть гнусавя, изобразил Петину бабушку:
«Тайлак мертвый висит на веревочке, а дружки его шуруют в подвале! Ищут спрятанные драгоценности: золото и бриллианты!..»
Но никто не смеялся, ни Петя, ни Владик, ни подошедшие Билл и Санька. Перепуганный Серега чуть не разревелся. Он был на два года младше своих дружков, но первым сообразил, что нужно сматываться и сказал, что уходит к бабушке на Западный посёлок. (Его потом долго искала мама.) И пацаны вчетвером отправились купаться. Их ждал спасительный Алей.
Через несколько дней Тайлаков по прозвищу Напильник на своей коммунальной кухне устроил настоящее побоище. Выбил все стёкла. Выбросил с третьего этажа всю посуду. Кого-то поранил. Истыкал вилкой всё, что попалось под руку. Оказал сопротивление милиции… и его увезли!.. А когда он вернулся - пацаны подросли и уже никого не боялись.