Он шёл,не прикасаясь до земли.
И вдруг - упал. Душа из тела вышла.
Друзья чуть поодаль по улице брели,
видать, он был у них как третий лишний.
Всё это видел новый участковый.
Под ноги плюнул он со злостью и пошёл
сдирать последние не стёртые подковы,
а бомж метался как вратарь, предвидя гол.
Удар по рёбрам.
- Хватит! Подымайся.
Домой иди, старуха будет ждать...
И он опять, готовый был покаяться,
шептал: - Зачем?
(Не в силах больше встать).
Глаза стеклянные светились очень слабо.
Зрачки расширились. В руке пучок травы.
И дух его метался, как ограбленный,
не первый раз. Надеялся. Привык.
- Возможно сон? -
мелькнула вдруг надежда.
- А где ж друзья окрестных здесь трущоб?
Сержант милиции толкал его, как прежде,
носком ботинка, скрыв фуражкой лоб,
а он терпел, оскалившийся чёрту.
В подъезде мрачные стояли мужики,
смотрели, матерясь, из-под руки,
и мысленно жалели обречённых.