Когда тебе увянуть будет срок,
В своём ребёнке расцветёшь ты вновь;
Решая отдавать свой юный сок,
Своею назовёшь потомков кровь.
И в этом – мудрость, радость красоты,
Иначе – старость, холод, дальше – тлен;
А если бы все думали, как ты,
Исчез бы мир без жизни перемен.
Пускай бесплодными погибнут те,
Кому уродство множить суждено,
Но если ты был счастлив в красоте,
Тебе Природы дар хранить дано.
В тебе она ваяла образец,
Чтоб ты его размножил наконец.
As fast as thou shalt wane, so fast thou grow'st
In one of thine, from that which thou departest,
And that fresh blood which youngly thou bestow'st
Thou mayst call thine, when thou from youth convertest:
Herein lives wisdom, beauty, and increase,
Without this, folly, age, and cold decay:
If all were minded so, the times should cease,
And threescore year would make the world away.
Let those whom Nature hath not made for store,
Harsh, featureless, and rude, barrenly perish:
Look whom she best endowed she gave the more;
Which bounteous gift thou shouldst in bounty cherish:
She carved thee for her seal, and meant thereby,
Thou shouldst print more, not let that copy die.