Здесь-то мы и поляжем, и ни к чему волноваться...
Но с тобою стоят, как стены, как смерть сама,
девятнадцать, которые на дцать, которых на дцать -
ровно столько, чтобы не уходить с холма.
Автор бьется, как бык, в черной рамке большой корриды.
Что ему - за порыв, что - за сердце в чужой груди?
Ты бросаешь им вызов, ты путаешь лабиринты,
А тебе говорят - приходи опять, проходи.
Но они все стоят, будто им ни к чему меняться,
Что убитому страх? Что другим - добыча руна?
Девятнадцать, прими всех правее градусов на дцать ,
И который раз устоят твои времена.
И перо заблестит, как кинжал, раз других не надо,
И писатель, ворча "надоели", выбежит вон -
И бедняга-паук, для которого ты - преграда,
молча вылезет на пол арены карманных войн.
нет, не трогай его, не ему за тобою гнаться.
Твое истинное, всамделишное число -
Девять на дцать, которые на дцать, которых на дцать
ровно столько, чтобы ветрами не унесло.