Под глазами глубокие тени запрятаны,
На ресницах висит пустота.
А в душе, испещрённой сомненьями-пятнами,
Исступлённой виденьями полупонятными,
Пролегла роковая черта.
Не до совестных дум мне уже, не до жалобы,
Просто – заново б встать и идти.
Чтобы сердца тиски хоть немного разжало бы,
И рука над тетрадью поменьше дрожала бы –
Вот и всё. А не душу спасти…
Потерять. Отрешиться. Забыть все пророчества.
Замереть пред последним рывком.
Вновь отказом от мира сует опорочиться
И вкусить, как награду, своё одиночество
Над пустым бессловесным листком…