Она его знала несколько сотен лет,
Под разным обличьем и с разными именами.
Хранила у сердца старый его портрет
Истертый на сгибах, в разводах от слез и цунами.
Вот Он, и его видавший виды фрегат,
Рваный парус, рядом его упрямый затылок.
Пусть шторм или вал, сам дьявол ему не брат,
Просолен дотла. О, Боже, как она любила...!
Или, вот, он где-то прикрывает Звезду
От вторженья из-вне, в дальнем созвездье Пегаса.
Он, как обычно, оставил её одну,
Подражая кому-то сказав: "Иттэ кимасу"...
Она поверит и будет, конечно, ждать,
Но ей страшно: он не видит совсем ее крылья.
Поэтому она разучилась летать
И бывает, что плачет у окна от бессилья.
Она думает, зная его сотни лет
И будучи Той, Которую Любят Так Мало:
"Стоит ли хранить его полуистлевший портрет?"
Но каждую новую сотню лет
начинает его любить сначала...