1.
СЛУШАЯ ШАНСОНЬЕ
Ты живешь в Париже,
чем без меры горд:
"Подтащи поближе,
Квазимодо, горб!"
В облаках парили,
на земле умрем...
Я живу Парижем,
песенкой о нем.
11 февраля 2012
2.
О ТОМ, КАК ОДНАЖДЫ ЗИМОЙ
МЫ ОБЕДАЛИ В ВЕНЕЦИИ
Из цикла "Итальянская тетрадь"
Наташе П.
…Ресторанчик «Al Teatro»,
где улыбка психиатра
у фасада меж ланит,
притянул нас, как магнит.
Мы гуляли и устали.
Ты замерзла, я продрог.
Будет щедро стол уставлен,
официант собьется с ног.
«Закажи, брателло, граппы
и еды погорячей!..»
«Наш гарсон святее Папы –
от повадок до речей.
Боже мой, куда деваться,
разве что залезть под стол,
от его рекомендаций...»
Говорю, смеясь: «Постой!
Что мы, маленькие дети?!
Высоко твой пыл ценю,
но я в курсе про аль денте
и не путаюсь в меню.
Поищи другую паству,
Все дремучие – в лесу!
Нам тащи вино и пасту,
рыбу и тирамису.
И не нужно здесь театра.
Время бестолку летит…»
«Дорогой, твоя тирада
всем испортит аппетит!
Он готов был расстараться,
а теперь рыдать вдове!
Стоп, гроза всех рестораций!
Ты забыл, что не в Москве?
Ешь и пьянствуй без короны!
Разве ты узнать не рад,
как вкушали макароны
тут Лучано с Монсеррат?!
Никуда спешить не надо.
Послезавтра – Новый год…
Дольче вита – нам награда.
Сбросим прошлое, как горб»
«И чего я в самом деле?
Ты замерзла, я продрог…»
Эх, и славно мы поели
в тот далекий вечерок!
2012, март
3.
ПОСЛЕДНИЙ ШАНСОНЬЕ
На всех акулищ и акулок,
свирепо рвущих шоу-биз,
певец, похожий на окурок,
давно взирает сверху вниз.
Он ничего ни с кем не делит,
выходит к рампе, не спеша,
и популярности, и денег,
отжаждала его душа.
Порой вздохнет: «Пора со сцены!
Я допотопный динозавр!
Но… гастролер, бесспорно, ценный,
как прежде, поднимаю зал.
Который год в прощальном туре,
что самому уже смешно…
А петь Тулузе или Туле –
не все ль равно?»
апрель, 2012
4.
***
«Не пишется?!»
Нет, просто не пишу.
Раздал слова, как дилер анашу,
а то, что в сердце трепетно ношу,
не доверяю я карандашу.
Я лучше отвернусь и промолчу.
Кто шел вчера к поэту, как к врачу,
пусть свысока потреплет по плечу:
«Не пишется?!»
Нет, просто не хочу.
А для кого, скажите, душу рвать?
Такое время – поредела рать
читающих. И кто-то даже рад:
«Не пишется?!»
Вы правы, вашу мать!..
Меня ломает високосный год.
Как будто перекрыли кислород.
И горек, как отсутствие свобод,
стихов неурожай и недород.
Не пишется…
2012, июнь
5.
ДЕВОЧКА ИЗ ТЕЛЕКА
Девочка из телека,
у тебя истерика!..
Продали продюсеры,
подложили спонсорам.
Им кричать про душу ли,
навуходоносорам...
Зирка сериальная,
это жизнь реальная.
Посулили главную,
Канны вместе с «Оскаром».
«Поработай гландами.
Кто сказал, что соскою?»
Девочка из телека,
далеко до берега...
Зирка сериальная,
жизнь тошна реальная.
А на «Эхе» Ксения
бросит в буйном пламени:
«Разгони сомнения
творческими планами!
Где твоя Америка,
девочка из телека?»
«Обещал, что женится,
ни мычит, ни телится…»
2012, июнь
6.
***
Молча, словно мы в ссоре,
на тебя весь день пялюсь…
А тебе к лицу море!..
А тебе к лицу парус!..
Может, это все снится?
Разгоню свой сплин борзо...
А тебе к лицу Ницца!..
А тебе к лицу бронза!..
А тебе к лицу лето!..
Целовать тебя вкусно...
Я один, кто знал это.
Пусть теперь весь мир в курсе!
2 июля 2012
7.
***
Ренате Литвиновой
Толстуха маялась в метро...
И вдруг – о, боже! – балерина.
Она – толстухи половина,
а грудь – о чем базар? – zero.
По лицам пронеслась волна,
хоть не курсантская казарма:
«Какие руки! А спина!..
Ах, эта шея! Бездна шарма!..»
Толстуха, прекратив жевать,
живот втянула, пряча пончик,
и прошептала: «Вашу мать,
мне никогда такой не стать!
Она – на сцене, я – на почте».
Слониха смотрит на газель,
терзает всю ее обида:
«Ну почему я – не Жизель?
Ну почему я – не Сильфида?»
Достав из сумочки платок
и скомкав с нежностью садиста,
она соленый кипяток
направила в кусок батиста.
А балерина извлекла
отнюдь не зеркальце и пудру,
а лебединые крыла,
сведя обыденность к абсурду!
9 июля 2012
8.
***
Тебя не стереть из этой повести,
будешь стареть в ее ареале…
Моя седина на твоей совести,
и здесь бессильны все «Л’Ореали».
А как бы я хотел тебя вымарать
с моих страниц, особенно свежих!
Будто решетку в темнице выломать
и депортировать всех приезжих.
Чтоб навсегда, ни слуху ни духу,
ты растворилась, пропала без вести.
Вот бы тебя, как навозную муху,
желтой газеткой прихлопнуть в бешенстве!
23 июля 2012
9.
ИЕРУСАЛИМСКИЕ ВИРШИ
Тебя бы я любил, Израиль,
хотя ни разу не еврей,
когда бы не был я излаян
охраной варварской твоей.
Чем заслужил такого шмона?
Ощупанный до панталон
я не опасен для Шимона
и не взорву Бен-Гурион.
Таких униженных тут тыщи,
а инквизитор в кураже...
Не обижайся, Гриша Тышлер,
но это мне не по душе.
Не понимаю безопасность,
что словно искривленный ствол,
перерастает в безобразность,
насилие и произвол.
Я подозрением изранен,
вам этот стиль пора менять.
Тебя бы я любил, Израиль,
но полюби и ты меня.
29 июля 2012
* Перес Шимон, президент Израиля, кстати, родился, как и автор, 1 августа.
** Бен-Гурион – аэропорт в Тель-Авиве.
*** Григорий Тышлер – знаменитый экскурсовод.
10.
МОНОЛОГ ОФИЦИАНТА КАФЕ "ФЛОРИАН"
Александру Аверину
Быть официантом на Сан-Марко!
Смазливым, легким, без усов...
Пусть кто другой одет немарко,
а я белее парусов.
Мой черный чуб набриолинен,
шикарен смокинг, но не суть...
Важнее, что поднос с "Беллини",
как Конституцию несу!
И миллион голодных женщин,
с усталых глаз сгоняя хмарь,
меня запомнили не меньше,
чем баптистерий и алтарь.
15 августа 2012
11.
УЗБЕКСКИЙ ШАНСОН
Золотая женщина Востока…
Блеск ее шелков, очей, речей
обойдется дорого – во столько,
сколько стоит голос твой, ручей.
Надо мной луна спелее дыни,
подо мной земля теплее сна.
Я сегодня вровень с молодыми –
возбужден и пьяный без вина.
Золотая женщина Востока,
ханша постсоветской Бухары…
Тот слепец, кто смотрит без восторга,
тот глупец, кто не поймет игры!
Я свои печали залатая,
улечу опять в московский дождь,
где мне будет сниться золотая
женщина, восточной ночи дочь…
15 августа 2012
12.
***
Ты в отъезде – я в щетине:
для кого мне щеки брить?
Не положено мужчине
без тебя других любить.
Ты в отъезде – я в печали.
Впрочем, что о том жалеть:
завтра я тебя встречаю,
утром – пена и Gillette.
16 августа 2012
13.
***
Я последний в Серебряном веке.
Для меня он и якорь, и храм.
Как паломник, достигнувший Мекки,
облачен в белоснежный ихрам,
так и я – в эти образы, ритмы,
в эти таинства, ветры, пиры,
и другой мне не надо палитры,
и иной, кроме жизни, сестры.
Скуден дар – что пожнешь, то и сеешь.
Я негромко и редко пою,
но зато передал Ходасевич
мне тяжелую лиру свою.
Не хотите – не надо, не верьте!
Вас ли мне уверять всей душой?
Я последний в Серебряном веке.
Посошковый. Наследный. Меньшой.
20 августа 2012
14.
*
То ли время выбирает,
то ли Господу видней:
Им - Экстер, нам - Pussy Riot,
амазонки новых дней...
20 августа 2012
15.
ИЗ ДНЕВНИКА
На лестнице кошка соседская
(бедова, как Майя Плисецкая
в "Кармен") ожидает кота...
Дождит. И с утра темнота.
О важность, что названа пущей,
у кошки, отчаянно ждущей,
когда прошмыгнет в коридор
Хосе или Тореадор!..
20 августа 2012
16.
*
Я проходил заросшим садом
в деревне тихой и чужой,
где лето подбивало сальдо
и мялась осень за межой.
Среди отяжелевших яблонь
и гроздьями висящих слив
мне говорить хотелось ямбом –
был вдохновения прилив.
За мной следили из-за ставен,
где золотых шаров стена,
и та, кем был тот сад оставлен,
и тот, кем брошена она…
20 августа 2012
17.
ВЕЧЕРИНКА
Она высокая и сильная.
Ну как – такую? Как – с такой?
Заветрилась тарелка сырная,
сухое утекло рекой.
Все пироги ее расхвалены.
И он сидит осел ослом:
«Опять нормальные расхватаны,
а мне так – девушка с веслом!»
Он обо всем перебеседовал.
«Хороший… В пору выдать нимб…»
Как в булочной перед десертами,
она застыла перед ним.
Она простая дочь рыбацкая,
таких обходят женихи.
И это для нее Рубальская
рифмует добрые стихи.
С Урала. Учится на медика.
Столичных балует подруг,
и на последние, на медные
пиры закатывает вдруг.
Она в Москве живет, как ссыльная,
преодолев тоску и стыд.
А на нее кивают: «Сильная…
Она поймет, она простит».
Ей не фартит фатально с соколом.
Из ночи в ночь одна... Одна
она сутулится, высокая,
у запотевшего окна…
21 августа 2012
18.
ГОРОДСКАЯ ЛИРИЧЕСКАЯ
Снова обидою пышешь,
ждешь - буду вешать лапшу...
«Ты почему мне не пишешь?»
Я и другим не пишу…
Долу опущены очи,
кинула слов саранчу:
«Ты меня больше не хочешь?»
Я никого не хочу…
Катится сонная речка,
лес на листву обнищал.
"Ты обещал мне колечко..."
Мало ли что обещал.
Что ты заплакала – люди ж…
Дурочка, вытри соплю.
«Ты меня больше не любишь?»
Я и себя не люблю…
21 августа 2012
19.
***
Мы плывем с тобою в лодке,
что изящна и черна,
драгоценные находки
уложив на дно челна,
мы шныряли по лавчонкам,
наша квота истекла,
накупили всем девчонкам
безделушек из стекла.
Наш корабль высоконосый
упоительно красив,
на него туристы-осы
устремляют объектив.
«Отвали-ка, малахольный! –
гаркну, бархат теребя. –
Этот город мюзикхолльный
сочинен не для тебя».
Зря обидел человека,
зря растратил слов свинец...
На канал делла Джудекка
выплываем, наконец.
Впереди – вино и ужин,
а с утра – волны прилив.
Гондольер завяжет узел
и сдерет двойной тариф.
22 августа 2012
20.
РАЗГОВОР В СЕМЕЙСТВЕ ВИНЗДОРОВ
- Чьи это задницы? Чьи это хари?
- Ах, неужели? Снова принц Гарри!
- О, папарацци, наглые твари!
Тут компромата – целый гербарий.
- Это скандально! Это пикантно!
- Лучше бы мальчик учился бельканто…
- Гадкий наш Гарри! Снова в угаре…
- Всеми заброшен, как дети в Уганде…
- Вот бы его проучила Диана...
- Да, не икона! А кто без изъяна?
- Ты посмотри-ка, важный, как барин,
рыжая бестия! Сладкий наш Гарри…
- Ну, а на мой взгляд, олух он сельский,
принц называется, Гарри Уэльский!..
- Мы его любим! Души в нем не чаем!..
И не читайте таблоид за чаем!
24 августа 2012
21.
ПАМЯТИ НИЛА АРМСТРОНГА
Даже если ты и не был на Луне,
а, скорее всего, именно, что не…
Даже если был не там посажен флаг,
а, скорее всего, именно, что так…
Даже если ты и грунт не собирал,
а полет – лишь голливудский сериал…
О тебе не напишу я плохо, Нил,
эту тайну ты с собой похоронил.
Но остался экипаж твой – Майкл и Базз,
может, все же проболтаются про вас…
26 августа 2012
22.
НАДПИСЬ НА КНИГЕ
А. А. Вознесенскому
Хозяин синих глаз
во мне увидел свет:
«Спасибо Вам за Вас».
Алаверды, поэт!
Вселенский декаданс,
в кого не ткнешь – банкрот.
Спасибо Вам за Вас!
А не наоборот.
Спасибо за аванс,
за пропуск на Олимп,
и за нежданный пас –
автограф, что как нимб.
Пусть критик-Карабас
в меня швыряет грязь.
На книге – Ваша вязь:
«Спасибо Вам за Вас».
Мои стихи, как квас,
а Ваши – чистый спирт!
Я пью его – за Вас,
пока наш город спит.
Мои стихи, как ВАЗ,
а Ваши – Mercedes.
Вы мне придали вес.
Я должен Вам – за Вас.
За «Озу», за «Авось»,
за шепот в микрофон
и за улыбку сквозь
слезы – Вам поклон.
Спасибо Вам за вальс –
танцуйте при свечах,
за то, что выбрал нас
парнасовский HR.
…Не залететь на час
под сосны к Вам на чай,
но я увижу Вас –
есть у поэтов рай!
2012
23.
ДИСКУССИЯ С ПОЭТЕССАМИ
Эксперты в области абсурда,
духов и пудры знатоки,
не лучше ль мне уйти отсюда?
Мне с вами спорить не с руки.
Я примирительно стихаю.
Учить вас?! Я вам не отец.
Вы называете стихами
все, что написано в столбец.
Горбатый ритм, кривые рифмы…
Купайтесь в собственном соку!
А у меня – моря и рифы.
Оревуар! Мерси боку!
27 августа 2012
24.
ПОПЫТКА ХОККУ
Дождь. Близко осень.
Лень одеваться на йогу...
Иду продлевать весну.
28 августа 2012
25.
ИЗ ЦИКЛА "ХОР ХОККУ"
*
Циник - один, плюс
нимфоманка и скряга...
А я кто глазами друзей?
28 августа 2012
26.
***
Лет на десять моложе,
лет на двадцать глупей,
нам не стать. Ну и что же…
Не оплакать Помпей.
Лет на десять безумней,
лет на двадцать щедрей?
Нет, не вздрогнет Везувий
до конца наших дней.
Лет на десять чудесней,
лет на двадцать нежней,
да, не стать, хоть ты тресни…
Время сбора камней.
Лет на десять азартней,
лет на двадцать смелей?..
Жизнь как проигрыш в карты.
Ни о чем не жалей.
29 августа 2012
27.
***
Этот мотив винтажный
нам сочинен судьбой.
С кем я теперь? Неважно!
Главное - не с тобой.
Взмыл самолет бумажный,
как на последний бой...
Кто я теперь? Неважно.
Главное - быть собой.
Рвешь тишину отважно:
"Царь мой, ответь рабе!"
Где я теперь? Неважно.
Главное - не в тебе.
Но поцелуй твой влажный
вспомню - и волком вой.
Чей я теперь? Неважно.
Главное - я не твой...
13 октября 2012,
по дороге в Стамбул
28.
***
У новости будет вселенский охват:
«Смотрите, к Мессии пришли три волхва!
Явились с дарами персидские маги...»
На это не жалко минут и бумаги,
звенят голоса и сливаются в хор:
«Зовут их Гаспар, Балтазар, Мельхиор…
Смотрите, вот золото, ладан и смирна…
Цари поклонились и замерли смирно…»
Реклама. «Мы снова в эфире! И лучше
расскажет об этом Иосиф Обручник».
Опять комментатора вспыхнет cadenza –
под светом звезды и на крике младенца.
И слушает молча планета глухая,
как дышит вертеп Его, благоухая...
24 декабря 2012