Шут нарядился грозной королевой,
да так похож, что спутаешь легко:
осанка, жесты, властный взгляд налево,
направо взгляд и - носик высоко.
Пред ним лакей распахивает двери,
служанки егозят у самых ног,
паяц заважничал и сам в себя поверил,
он сел на трон и зазвонил в звонок.
Тотчас вокруг замельтешили слуги,
спешат к нему в надежде угодить,
а шут, чтоб скрыть свои мужские руки,
надел перчаток кружевную нить.
Но тут вдруг отворились двери зала
(шут съёжился от страха и вспотел),
и КОРОЛЕВА перед ним предстала!..
Но он трон покидать не захотел.
Всё стихло... Зашушукались служанки...
А шут сидел от страха сам не свой.
Но закричав "На плаху самозванку!" -
на королеву указал рукой!..
...Казнили в тот же день, нашли причину,
под барабан, во славу короля,
с тяжёлым грохотом упала гильотина -
и шут один остался у руля.
И так и жил, неделя за неделей,
и с каждым днём входил всё больше в роль,
но дни как птицы мигом пролетели,
и вот с охоты прибыл сам король.
Он был доволен - славная охота!
И псам и лошадям хватило сил!
А нынче у него одна забота -
схватил "жену" и в спальню потащил.
Шут упирался и пищал от страха
и что-то ныл про головную боль,
а впереди уже виднелась плаха,
и что башку ему отрубит сам король.
...Король степенно из покоев вышел,
"А где жена?" - спросил он и ушёл.
Придворные молчали точно мыши,
они подумали, что он с ума сошёл.
А в спальне, среди юбок и корсетов,
сидел и плакал голый жалкий шут -
ему король отрезал всё вот это,
за что мужчин мужчинами зовут.