«Налей, корчмарь, вина покрепче,
Чтоб с первой чарки повело,
За тех, чье злато ярко блещет,
И тех, кому не повезло.
За тех, чьи хитрые уловки,
Не раз кончались бегством в тень.
И тех, кто сохнет на веревке
У городских гранитных стен». -
Поднялись чаши, будто копья,
Над степью серых рукавов,
И полилось рубином-кровью
Вино во славу всех воров.
«А я хотел бы, братья, выпить
За незаметный силуэт,
Того, кто шанс дарует выжить,
И направляет мой стилет!
За Тень, рожденного тенями,
За Первого, среди воров.
За то, что он, как прежде, с нами.
И мы – за ним, во век веков!»
И вновь с вином поднялись чаши,
И песня полилась из уст,
О том, кто всякой девы краше,
Кто быстр и ловок, как мангуст…
Шла ночь, шатаясь чуть-заметно,
Домой, в чертог былых ночей,
И в час холодный, предрассветный,
Прохожий повстречался ей.
В холодной мрачной подворотне
Не слышно было всхлипа «нет!».
Кинжал блеснул, пронзив «сегодня»…
На небо брызнул луч… Рассвет.