Доска цепляла грифель, нить - канву.
Стекали на пол пыльные портьеры...
Ей, как обычно, не хватало веры,
что это происходит наяву.
Переползал паук под потолок,
в хитросплетенья вычурной лепнины...
По вечерам звучало пианино
и подавали яблочный пирог.
В пустом саду главенствовал фонтан -
хранитель утонченной, долгой скуки...
Ничто не предвещало - быть разлуке
обыденной, как письма в Амстердам.
Он - преуспел в науке тишины, -
спокойный, как политик на банкноте,
уверенный в предсказанном исходе
заранее проигранной войны.