Однажды лютой зимой в цех по производству мебели проникла хромая, облезлая и очень некрасивая кошка бальзаковских лет. Не то, чтобы ею двигала горделивая мечта стать Цеховой Кошкой - просто хотелось отлежаться в тепле. Не попрошайничала, не заглядывала в глаза, не тёрлась о штаны. Как выяснилось позже, нечем было тереться - весь бок был сплошной болячкой.
Просочившуюся кису долго ловили, хотели выгнать, опасаясь за продукцию. Пряталась-шхерилась по углам и под станками. Шипела оттуда на руки и швабры.
Поймали всё же - и только тогда заметили огромную изъязвлённую плешь на боку. Из шестидести человек только одна /.../ зафуйкала: "Уберите эту дрянь, выбросите, это у неё, наверное, лишай."
Бедолагу оставили и вылечили (при ближайшем рассмотрении определили ожог). Никому она не помешала. И ничего не испортила.
Ласковой не стала - запомнились неприятные и болезненные перевязки, но весной откуда-то притащила крысу и показала начальству. Правда, злые языки поговаривали, что крысу эту кошечка дохлую нашла, здоровье не очень позволяло охотничать. Но грызуны поверили и попритихли. Директор тоже старательно поверил. "Коха" наша была официально произведена в Цеховые Кошки с выделением денег на корм.
Дело давнее, но я помню весь коллектив по именам, а как /.../ звали - почему-то забыла.