СЕРГЕЙ ВАЛЬКОВСКИЙ
МУЖЕСТВО ДЕРЖИТ СТЯГ
(ПОЭМА)
;Наверх вы, товарищи,
все по местам,
Последний парад наступает"…
( «Варяг» - народная песня)
Вечой памяти сынов России без колебаний
исполнявших воинский долг и не вернувшихся
с полей сражений 1914-1917 и 1941-1945 гг.
1
Пролог
История явила нам примеры разных дел
Народов и царей – в позор или во славу.
Бесследен путь одних, другим иной удел:
Венец признания в веках принять по праву.
В любом начале - два конца,
И "изреченное - уж ложно ;.
Творилась гнусность именем творца,
Всегда ли святость – непреложна?
Большую истину с трудом мы постигаем.
Но как же с ней играют демагоги:
Кровь и страдания жертв их не смущает.
А мы уверены: ;У лжи коротки ноги!"
Фашизм и коммунизм не бросим на весы,
А, что за тем, то " правотою; пр;тит.
Основы счастья строят на любви;
И в этом Бог, смысл бытия на свете.
О верности и долге ниже речь.
Когда на смерть, и не до флирта…
Да, в чувстве долга виден человек,
Что у зверей – лишь проявление инстинкта.
2
Читатель мой, помянем тех благоговейно,
Кто без раздумий рубежи России защищал,
И, отметая стадность, посулы иуд келейных,
Винтовку не швырнул, окоп и фронт не оставлял.
Курт Майер
Неких подробностей мы бы не знали.
Люди гибнут во мраке безвестном порой,
Но прикоснуться к случившейся драме
Участник поможет её и герой.
Курт Майер – старший лейтенант германского
флота,
На «Бисмарк» – флагманский корабль, получил
назначенье
Как классный специалист с боевым опытом,
Заслуживший профессиональное поощрение.
Со временем в ногу Курт шагал не от скуки.
Эстет. Воспитаньем отмечен отличным;
Не чурался труда, разбирался в науках
И, не случайно, стал артиллеристом.
Мальчишкой когда-то парень бредил о флоте:
Там скорость в почёте и мощь батарей,
Конструкторов мысль, траекторий расчеты,
Походы под звёздами южных морей.
3
Военная служба на флоте – лучший вариант,
Знать языки, историю - осталось в плане.
Увы… Шел к форме чёрной золотистый
аксельбант,
(Что пригодилось на линкоре в штабе капитана).
В морском училище Киля курсант нашёл друзей,
Там пролито ими в учении не мало пота,
Но нет предметов - физики, баллистики важней;
Птенцы гнезда сего – персоны высшего полёта.
Едва шампанским ;смочен" аттестат,
Конец привязанностям, встречам вольным;
Под рёв сирен и барабанам в такт,
Уже в мышиной форме движутся колонны…
- Вот, Курт, моё направление в Гамбург,
Эрик неловко согнул листок.
- А мне в Везенбург, мой друг, -
Слышал, Фриц едет один в Росток…-
Он Гитлера понять не мог.
Да, все умны после атаки.
"Коричневых" противен Курту скрип сапог…
Но кто же прав в собачьей драке?
4
Балтика
Готтенгафен. Вечер майский, по-летнему тёплый.
Здесь как тигры чуть дремлют на рейде вдали -
Суперлинкор «Отто Бисмарк» и крейсер тяжёлый -
«Принц Ойген». Маскируясь, они пригасили огни.
Казалось бы, обычной меры шаг
Не соответствует цветению садов, весне.
Их белой пене не грозит далёкий враг;
Ничто сознанию не скажет о войне.
Отзвенели как склянки команды учений,
А в ушах после длительных стрельб – тишина.
Морякам не знакомо даже понятие лени:
Им отныне послушна и сталь, и лавина огня.
Каждый дроссель и реверс не прост.
Ответственность и мысль – заслуга капитана.
В походе кратком, заступив на пост,
Линкора экипаж не опозорит Линдеманна.
Война… Серьёзные, сосредоточенные лица.
Не до излишеств (домашним хуже).
Как всё понять; о чём сообщает столица?
Опять проиграть и вновь оказаться в луже?
Письмо
«Привет, друг, Эрик! Ты обещал,
Журить слегка за долгое отсутствие известий.
5
Служить наш долг. Не мне искать, где рай.
Доволен, лично я, и ношею креста, и местом.
Был год вне строевой, вплоть до разрыва
с Польшей,
В столице тех, кто вечно строит козни против нас.
При ведомстве морском у них потёрся в ранге
атташе,
Уверен, делал всё, что б выполнять наказ.
Твою записку, Эрик, получил я в срок;
Как раз приказом брошен был на базу.
Сидеть в салонах? Но какой же от ученья прок?
Решенье в море быть принял без колебания
и сразу.
Возможно, я на «Шарнхорст» попал
случайно.
Корабль укомплектован, там отличный экипаж.
Хотя мы в море появлялись не совсем исправно,
Удачным следует считать любой его вояж.
Был повод помолчать после недавней бойни.
В ней авианосец «Глориенс» пошёл на дно.
Всего же англичане потеряли тройню:
«Акасту» и «Ардент» отправили туда мы заодно.
Отчаянно держались эти два эсминца.
Не побоялись сунуться в невыгодную драку:
6
За дымововой завесой прорвались к
«Шарнхорсту»,
Стреляли метко и провели торпедную атаку.
Корму линкора разворотило взрывом,
Снаряд в пункт управленья занесло.
Мой пост повыше. Задохнулись дымом,
Но мне, в отличие от Отто, повезло.
Ты должен помнить дылду Отто.
Рыжик – тридцать второго выпуска связист.
Смеялись, он на балу взял призовых два лота,
Дожав танго с толстухою под хлопанье и свист.
Нет Отто… В ремонте простояли мы прилично.
Там поджидал меня большой сюрприз:
На «Бисмарк» переведен был с оценкою
;отлично;.
Восторг - сплошной, судьбы каприз!
Ему нет равных: неба дар.
Венец гармонии и мощи шик.
Водоизмещение, орудия, радар…
Не перечислить сразу всё, старик!
Но завершаю… Получен приказ и остались
минуты.
Слышу скрежет цепей, якоря поднимают на борт.
Жаль в Балтике мизер маршрута;
7
На удачу команде сегодня подали вино
и увесистый торт».
Адмиралу Льютенсу:
"«Рейнские учения» - исполнить"
Курс на север. Скрывается дымкою берег.
Проводящих эсминцев недолгий эскорт.
«Ойген» вышел вперёд, зафиксировав пеленг.
Кто сейчас бы назвал возвращения порт?
Через снег и дожди, в слепой вате тумана,
Разрезая носами тугую волну,
Два упрямца прорвутся в простор океана,
Что б британским конвоям устроить войну.
Большой Бельт: слабый бриз, утро раннее,
Катеров суета, шум от чаек тоскливый стоит.
Высоко мессершмитт зависает в охране;
Хорошо, когда в небе свои.
Враг не дремлет. Разведок стучат позывные,
Точками вбивается в карты эскадры маршрут.
Вот и Берген. Склоны фьёрдов крутые,
Хоть на сутки, им дарят покой и приют.
Маски сорваны, факт. Подтверждений не мало.
Для секретных "учений; звучит приговор.
Ставка крупная. Беспокойная ночь адмирала:
Здесь остаться? Рискнуть! Льютенс делает выбор.
8
Gott mit uns! Пусть дальше длится непогода,
В широтах сих источник многих бед;
Места знакомы Льютенсу в такое время года,
И в дне полярном растворился группы след.
Адмирал Тови действует
В море гуляет Бисмарк,
Сорван блокады мох.
В стане врага – английском,
Грянул переполох.
Нужно спасать конвои:
В море масса судов.
К этой задаче Тови,
Вряд ли, сейчас готов.
Вздыблено адмиралтейство,
Лорды почти в истерике;
В курсе проблемы сам Черчиль
И президент Америки.
Время - важнейший фактор,
Атлантика – огромный театр;
К чёрту убытки, контракты,
Командующий – не психиатр.
Тови считает линкоры,
Им придаёт крейсера;
9
Вспашут эсминцы просторы,
Грядет большая игра:
«В небо поднять самолёты;
Только б затихли шторма.
Знают ли Бисмарк пилоты?
Мне не нужна кутерьма.
Муляжи кораблей поставить на базах,
Сам срочно лечу в Скапа - Флоу.
Рыбакам через прессу: ;В текущей фазе
Нет прежних гарантий для лова".
Доложите, с авианосцев какие вести?
Роскошь «Викториенс» у Фарер держать.
Срочно решить, с каким соединением вместе
В оперативной связке ему состоять.
На карте честь флота, могу утверждать;
Это донести до ответственных лиц.
Эсминцев к операции сможем привлечь под
тридцать,
Крейсеров и линкоров – до двух десятков единиц».
23 мая. Первая встреча с врагом
Руль на запад. В Атлантику там узкий есть проход.
Правей маячат снежники во мгле.
10
Вода как гуща. Хрустит в проливе Датском лёд;
В пустыне мёртвой ни что не молвит о войне.
Полярный колдовской пейзаж – бело и наледи.
Полосками туман и солнце до "рези глаз".
Спокойствие обманчиво: южней не спит
Исландия,
Ловушки минные и сети явно закрыли лаз.
Немцам важно попасть скорей на свободу,
Без осложнений покинуть опасную зону.
Тень камуфляжа вдруг пала на воду,
Что б затем раствориться в шумах гидрофонов.
Полярный камуфляж «Суффолку» кстати:
Трёхтрубный крейсер недавно новым радаром
оброс,
К немецким кораблям грузилом плети
В проливе Датском заходит в хвост.
Его собрат, «Норфолк», имел радар похуже;
Задачей перехвата группы увлечён:
На всех парах под залп орудий
На «Бисмарк» сходу вылетел он.
… Ох, этот вязкий хвост "Суффолк – Норфолк!;
Ненавистный эскорт английских крейсеров
тяжёлых:
Манёвры тщетны. Есть в радарах вражьих толк:
11
Не получается отрыв в дыму, тумане, ходом
полным.
Первый бой
Ордера строй ломая,
В сумерках хляби морозной
Звездное двадцать четвёртое мая
Встретили в группе, в целом, нервозно.
В Атлантику скрытно пройти не сложилось.
Тревожной ночи гаснет тень,
Зарёю бледной небо осветилось,
И новых игроков на сцену вывел день.
Акустики вошли в контакт: сигналят с ;Принца;,
На левом траверзе шумы всё чётче и сильней.
В пять сорок пять в дымах, на фоне бледном
солнца,
Встают верхушки матч нежданных кораблей.
Сигнал тревоги. Скорости узлов за тридцать.
Бурун кипит, гася турбин утробный стон;
В зловещем ожидании напрягся «Бисмарк»,
Закончен блиц команд и жерл орудий моцион.
«Не забуду, - напишет Майер, - день и этот
эпизод.
Всходило солнце. Пять пятьдесят три.
12
Прильнув к детектору, смотрю на горизонт.
Через переговорное устройство слышу я:
"Смотри,
Альбрехт! - то голос Шнейдера, - идут два
крейсера тяжёлых"…
Верхушки матч росли в окне, касаясь уж оправ.
- Не крейсера, - упрямо возражал Альбрехт -
линкоры…
- Не может быть! Хотя, пожалуй, ты и прав…
- То спор коллег. Один – большой флотов знаток,
Другой – первый артиллерийский офицер.
Мы не меняли курс. Шёл «Бисмарк»
За «Ойгеном» в кильватере. Держали оба ордер.
Миль тридцать… Противники сближались
быстро так,
Что стало страшно. ;Они себя не берегут", -
Продолжил Шнейдер. Лидер, обнажая бак,
Взял чуть левей. Альбрехт вскричал: ;Да,
это «Худ»!;
За «Худом» – ;Кинг Джордж" под тем же флагом,
Считали так мы. Но это оказался sister ship –
Новейший «Принц оф Уэльс» – линкор
(не хуже флагмана);
Его снарядов вскоре услышали мы свист.
13
И холодок бежит по коже. Нет сомнений:
"Встречает; нас краса и гордость КВМФ,
То – эталон, ;гроза" штабных учений,
Орудий "Худа; мощь, его динамика не блеф.
Спешили с нами сблизиться они.
Такая тактика – ошибка адмирала:
Стремился Холланд избежать дистанционного
огня,
И немцев (хвост у нас) взять в клещи для начала.
Вспышка залпа. За дымом не видно «Худа».
«Принс оф Уэльс» так же включается в бой.
Стеной перед «Ойгеном» встала вода
(Столб - семьдесят метров!), обзор закрывая
собой.
Четырнадцать километров уж тают,
Риск опоздать – Линдеманну в укор!
- "Ahtung! Огонь открыть разрешаю.
Цель номер один – головной линкор!"
Полыхнуло и хрястнуло тяжко.
Бисмарк споткнулся, застыл на мгновение.
Клочья дыма, селитрой запахло,
Да радар покачнулся в ;ином измерении;.
Дальнометристы впились в перископы:
Секунда, десять, тридцать пять…
14
Залп кучно ложится, но перелёты.
Звучит команда: ;Вилкой продолжать".
За и перед «Бисмарком» столбы встают,
смотрю.
Одна волна, другая по нему – в нас попаданья.
Моё (приказ) внимание – на корму: Не по нутру
Опасные «Суффолка» и «Норфолка» нам
качанья.
- Неужели отказ? – Голос Шнейдера,-
прошило его,-
Слышу по связи сквозь грохот: ;«Худ»
взрывается!"
Подсчитали потом, сделано нами шесть залпов
всего:
Зарево яркое встало, чёрный дым поднимается.
Я приник к дальномеру по левому борту.
Трепет и ужас сковал и его не забыть:
Две половины линкора по фронту
Уходят под воду. В них - вся его прыть!
Сплошной огонь теперь сосредоточен
на «Принс оф Уэльсе».
Орудья флагмана и «Ойгена» грохочут в унисон.
15
Не сдобровать тому: сошлись проблемы все.
Влево, за дыма завесу, из боя резко выходит он.
Противники ушли, и путь пока свободен.
Вино победы опьянило экипаж.
Шампанское нашлось. Как повелось в народе,
Здравницы сказаны, есть думы о крестах.
О ранах не забыли. А они серьёзны:
Три попаданья в «Бисмарк», деферент на нос;
Хлебнул воды состав железнодорожный,
И топлива процентов двадцать ныне не возьмёшь.
Досталось «Принс оф Уэльсу». Семь попаданий,
Шесть сотен тонн воды – тяжёлый груз…
Отметился стрельбой отличной «Ойген».
Для капитана Бринкмана - то не сюрприз».
Ориентир Франция
Упала скорость «Бисмарка» и топлива нехватка.
Преследователи снова на хвосте.
Обложат немцев, неизбежна схватка;
В ней «Ойген» обречён, нельзя быть вместе.
Решенье принято. Исполнить нужно скрытно.
Манёвры следуют в тумане и дожде.
И притормаживает «Бисмарк» хитро,
Ведёт огонь, что б удержать противника в узде.
16
Тяжёлое со старшим братом расставание
На фоне неба алом, озарившем всё окрест.
Завеса закрывает «Бисмарк». До свидания!..
Через неделю «Ойген» удачно прибудет в Брест.
… Клонилось время к вечеру. На юг
Шёл «Бисмарк», слегка пикируясь
с «оф Уэльсом».
Ввязаться в драку немцам "недосуг"
Но грянула тревога ударом рельса.
Атака! С «Викториенс» - девять «Суордфишей».
Как камикадзе пилоты играют "ва-банк;.
Лают зенитки на зарвавшихся ;вшей";
С грохотом, звоном бьются торпеды в бак.
Низко идут бипланы,
Страшен разрыва им водный столб.
У Тови не сбудутся планы:
В толстой броне есть толк!
Победа малая восторг и гордость вызывала,
А новый день (двадцать пятый) мая,
То - день рожденья Льютенса, их адмирала,
Покоем одарил, от недругов скрывая.
Манёвр исполнив, описав дугу,
На юг-восточный «Бисмарк» устремился.
17
Сюрпризом оказался шаг врагу,
На запад слепо тот всей массой "покатился;.
Контакта нет. Удар для Тови страшный:
Шесть линкоров, двенадцать крейсеров,
эсминцев двадцать
И два авианосца море пашут.
Тут остаётся недоумевать: где рейдер - тать?
Расчёты Льютенса
«Не верится, контакта нет. Они в пролёте!
О, ветра ночь, укрой и сохрани,
Шторми и утром шансов не представь пилотам.
Уверен, враг не понял, мы одни.
Я флота адмирал, увы, без своего соединенья.
Сам создал прецедент – два седока в одном седле!
Линкором правит Линдеманн, но принимать
решения –
Куда, когда ему идти дозволено лишь мне.
С младой поры я укрощал свои желания,
Во мне царил германский крепкий дух.
Как бедствие принял Версаля соглашения,
И речи фюрера мне услаждали слух.
Но до поры. Он поспешил, исполнив увертюру:
Английский флот и наш, что десять к одному.
18
Напрасно вождь затеял эту авантюру.
Уверен я, Америка вмешается в войну.
В чём наши шансы? Перекрыть в Атлантике пути,
Подводный флот нуждается в особенной
поддержке,
Урон конвоям рейдеры способны нанести,
Безмерный страх внушить способностью
к проделкам.
Себя уже поздравить следует с почином:
Прорыв – реальность, и операция набрала ход.
А сколько было в Управлении "дурачины;,
Бездействие и трусость могли похоронить поход.
Успех закономерен. Для головокруженья
Причины нет, стоим на выдержке и чести.
Задача Тови – навязать сейчас сражение,
И победить меня любой ценой – из мести.
Команде я не склонен объяснять свой выбор,
Измену целей, верю лишь в свою звезду.
Да, повреждения меняют планы Рёдера,
Но в порт французкий линкор я в славе
приведу».
Кольцо сжимается
Нарушил радиомолчание Льютенс
И понял поздно ту беду! Но шансы есть уйти…
19
Соединение эйч (;Н") на север развернулось,
Но этим "ходом; Тови дело не спасти…
Мазут на исходе у британских линкоров,
Корабли разбрелись, быстро их не собрать -
Цена ошибки пеленга! Знает Тови, что скоро
Лишь о неудаче останется рапортовать.
Вертится в облачном небе разведчик хваткий.
Будь он ближе к зениткам, не послал бы вестей.
Знает лётчик, торопится авиаматка,
Что б до заката отправить гостей.
В позиции ближней «Арк Ройял» - первый Тови
туз:
Сейчас - иль навсегда победа уходила!
Атака утром «Шеффилда» - прокол и нервный
груз;
Второй конфуз его не в планах командира.
Воздушная тревога! Парами от солнца
Почти десятка два «Суордфишей» несутся.
Стеной огня укрылся «Бисмарк». Конца
Атаке нет. Одно в умах людей: терпеть,
отбиться.
Последние уходят самолёты…
Атака захлебнулась, сорвана? Увы…
20
К корме на риске два ломятся пилота:
Взрыв там один… Заклинило рули.
Затормозил, круг описав, неловко «Бисмарк»
вновь.
Осмотр и грустный вывод - ждать врага.
Не сразу об успехе с волненьем вызнал Тови.
Есть подтверждения. Вот – счастие, судьба!
Рассвет удачей бриттов встретит, зачем же
горячиться?
Линкор стреножен, не уйдёт.
Эсминцы кружат, им есть, чем поживиться.
Снарядов осветительных не кончится полёт.
Ремонт не удался и пусты предложенья.
«Бисмарк» представлен воле волн и ветра.
Надежды на прорыв скорей плодят сомненья.
К портам своим не подтянуть на сотню
километров.
Круги писать или остаться в дрейфе,
Когда волна корабль швыряет без конца?
Машиной стопоря, линкор пополз на север,
Иронией судьбы в сеть своего ловца.
Как лев могучий - прайда царь, который был
Охотниками ранен в панике дрянными,
21
Теперь хромой, в крови, без скорости, прыжка
За власть с соперниками должен драться
молодыми.
Те, чуя кровь, обидой прошлою горя,
На ритуальный пир сбивались в стаю,
Наполнив ожиданья ночь мерцанием огня -
Горящих глаз, и местность рыком оглашая.
Отмерен срок, линкора жребий ясен:
Ему от своры разъярённой не уйти.
Без скорости, пусть в стыке чем-то он и опасен,
Сражения исход один возможен впереди.
За многие счета ему платить пришла пора;
Свои – известны, за другие - тоже час:
За авиа налётов смерть, за ;волчьих стай" дела,
Блокады пресс, Британию повергший в ужас.
Твёрдость и сомнения
Линдеманна
О, хмурая, сырая ночь заката
Дней нынешних, надежд, больших трудов…
Мучительная ночь немецкого солдата.
Умру я им, но не порадую врагов.
Я не один, со мной мои питомцы.
Моя и их судьба - в безжалостных руках.
22
Они не мальчики – мужчины, молодцы!
На всех один конец, как повелось в веках.
За честь свою, как за ока зеницу,
В Атлантике студёной и с холодной головой,
Перевернув истории суровую страницу,
Мы примем утром наш неравный и последний
бой.
К своей мечте возглавить флагман флота,
Эскадру в море вывести линейных кораблей
Прошёл почти я до конца и в ощущении полёта.
Жаль, не хватило сил стране и дней.
Нет пользы нам, что «Тирпиц» скоро сойдёт
со стапелей.
В прямом бою таких как «Бисмарк» двух
линкоров мало.
И на колени не поставить мне
"владычицу морей;,
Германии вредить она готова из тумана.
Пусть будет бой, какой и не приснится:
Разрывы, лязг, чтобы вода стеною встала.
Врагу себя ещё покажет «Бисмарк»,
Как твёрдый сплав из воли и металла.
Как славно порешил! Сам к этому готов
Всей жизнью и теперь не ловишь крохи.
23
А слёзы матерей и сотен новых вдов
Уже принял без сожаления и вздоха?
Налётов и атак минули третьи сутки;
Не спали люди, им не удержаться на ногах,
Враг свеж и жаждет мщения. Не шутка,
Что поврежденья корабля сидят у нас в умах.
Две с лишним тысячи смертей! Прощусь я
с экипажем
В стенаниях, бинтах и лужах крови…
На дно пойдём, расчетами поляжем…
Не допустить!.. В моей ли это воле?
Нет тлению и смерти. Есть выход:
Уверен, радость жизни даст им даже враг.
Попробуй адмирала убедить и завершить поход.
Безумию альтернатива – белый флаг.
Нет. Белый флаг – это чёрный, извечный позор.
Никогда моряки не простят мне такого кульбита.
Мы – солдаты отчизны, а не пьяный дозор,
Пусть наша ставка в грядущем сражении бита.
Что ж, будет бой! Такой и не приснится:
Разрывы, лязг, накроет огненным нас валом.
Уйдёт в пучину мой красавец «Бисмарк»
Не кораблём, а грудой искарёженной металла.
24
Развязка
«Только четыреста миль до Бреста. –
Курт записал. – Северный ветер достиг апогея.
Буксирам и юнкерсам в думах нет места,
Мысли о душах и близких важнее».
Всю ночь отчаянно куражились эсминцы,
Дежурным крейсерам придя на смену.
И утро (в восемь) гранд флота гостинцы –
«Роднея», «Кинг Джорж V» вывело на сцену.
«Норфолк» Уэйк Уокера расположился с севера,
А с запада стремился к жертве крейсер
«Дорсетшир».
Под флагом Тови (оба с фронта) двигались
линкоры,
Как пресс – нахально и уверенно.
Залп «Роднея», - «Кинг Джоржа». Закипело…
Гуляет «Бисмарк» и наводчикам немецким
тяжело.
Минута та – двенадцатая! Есть пол - дела:
Снарядом «Роднея» орудья башни ;Антон"
повело.
Спешат те и другие. Мимо кроют,
В желании хлопнуть "смачно;.
25
Прямое попадание «Норфолка»! Из строя
У «Бисмарка» выведен ПУО *) удачно.
Неравная дуэль… Дистанция в две мили.
Ослеп немецкий линкор и нет ;зубов":
Шестнадцатидюймовые снаряды раскрошили –
Замолкли башни ;Дора", "Цезарь; и ;Бруно".
Второй час избиенья на исходе,
А «Бисмарк» на плаву и не опущен флаг.
Горит металл, скатилась башня вроде,
Но мысли сдаться - нет в умах.
Три тысячи снарядов – то расход английский,
Тяжёлых – половина. А сколько всажено торпед!
Пора кончать. К тому пришли и немцы,
Себя взорвав на завершенье бед!
… Вышли линкоры из боя,
Как-то смятенно… не вдруг.
Скрылся их враг под водою,
Пены оставив круг.
2009 – 2010 г.
*) ПУО – пункт управления огнём.
26