Эпиграф.
Вот лили ушатом жирную грязь
Целый час на незажившие раны,
Мне бы обидеться, умереть и пропасть,
Но будем разбираться по факту дамы.
О чем промолчал, тот, кто слушал и смотрел на самолеты.
Мне не то чтобы неприятен лейтмотив
О всякой любви и что мужчины тоже люди,
Мне не понятно, когда успели мы стать мерилами чужих судеб.
Очень приятно слышать, когда всех ровняют под одну гребенку,
Мол, смотри – это просто скот с мыслью «эээ. мне бы вооон ту бабёнку».
Нет, много красиво и правильно сказано
Всё в рифму, по делу и очень к месту,
Просто знаете, что красавицы –
Мы хоть и пирог, но из другого теста.
Словесная перепалка тут неуместна,
Но очень моей желчи тесно.
И даже бессонной ночью мне непонятно,
Вот так вот на чем свет стоит крыть то приятно?
Давайте ударим сначала по мифу,
Что мы отражаемся друг в друге как глифы.
Да-да-да. Мы все такие разные, просто неповторимые,
Удерживает рядом совсем что-то незримое,
А вдруг не-зна-чи-мо-е.
Ну, вы как хотите,
Лично я буду искать совпадения дальше, простите.
Может мне, конечно, тошно, что циники молоды и решительны.
О-фи-ги-тель-но.
Первый постскриптум.
И вот настает день Апокалипсиса
Ты сидишь и думаешь почему-то только о ней.
А она – о маме, сестре или о коте.
Господи, так может это не я мудак?
Может они все не те?
Второй постскриптум.
А после начинается все сначала,
Обычная жизнь на руинах, осколках.
Вместе с ней мне было целого мира мало,
Теперь же зачем-то так много.