И было видно — кроны пили
Мороз, настоянный на небе.
Из воздуха цветные пыли
Вдыхало утро каждым стеблем.
И было тихо... Как подсолнух,
Желтело над снегами солнце,
И небосводной синью сомкнут
Плыл зимний сон над снами сосен.
И в каждом вздохе вился иней,
И жил в искрящемся движеньи...
Такой же неподдельно-зимний,
Как дымные кусты сирени,
Что в небо отпускали трубы,
Куря в немом оцепененьи...
И был слепящим и упругим,
И невесомым сон деревьев.
В нём было видно — кроны пили
Настоенное на морозе небо,
Из воздуха цветною пылью
Вдыхали утро каждым стеблем.
-------------------------------------------
Клён выпил холод сквозняков...
Всех до единого, невольно.
Нечеловеческий закон —
Снега плашмя легли на лоно
Всего, что так желает жить,
Всего, что грезит первоцветом.
И всё промёрзло до души,
И каждый уголок оцеплен,
Строкой метельною прошит...
Так звучно и, донельзя, нудно.
Попробуй, небо удержи,
Когда ветров сварливых ругань
Который день над всей землёй
Его несёт в седых обрывках.
Скучает индевелый клён,
Вздыхая каждой серебринкой.
-----------------------------------------
И лишь не вовремя проснись,
Не станет прямо спозаранку
Сорочьей стрёкотной возни,
И не возьмёт окно в подрамник
Холстом живым седую синь,
Где медленно следы потянет
Живое облако с косым
Лучом, коснувшимся проталин,
На коже ледяной стекла,
Парчовых шапок на берёзах...
Не вспыхнет на мгновенье клад
Дрожащей платиной серёжек...
И всё во мне, среди зимы,
Где ночь спала и развиднелась
И откровением немым
Мне показала индевелость.