Всё человеческое жмёт бесчеловечно
И отрывая гвозди от креста,
Ты так хотел казаться всем беспечным,
Забыв, наверное, что ты здесь не спроста.
Среди седых, бесславных, безнадёжных,
Под звон миллениума сделавших свой шаг.
Идешь на свет и молишься тревожно,
Вдруг осознав, что свет не свет, а мрак.
И лица слов, и слёзы откровений,
В переизбытке пламенных речей,
Сквозь мрак шагая, видеть свет сомнений,
Сквозь кровь глядеть и видеть блеск мечей.
Но в музыку сливаются удары…
И в песню обращая злую брань,
Ты делишь и орду, и рать на пары,
И сам себе, разбито шепчешь: встань.
А те, другие, что с тобой шагали,
Под ярким цветом вьющихся знамён,
Исчезли быстро, так и не узнали,
Что это был не сон.
И мрак полей усыпанных крестами,
И звон миллениума – похоронный марш,
И сны уставших, все, увы, устали,
И даже каменный, неутомимый страж.
Всё рухнуло во мрак, в пустую тьму,
Все сгинули, оставив только звуки…
Вот я иду, и я тебя зову,
А где-то, ты идешь, протягивая руки.
Но встреча невозможна. Тьма есть тьма,
И каждый шаг приносит только муки…
Я столько дней бреду в тиши без сна,
С надеждою, нащупать твои руки.