Я предузнал мой жребий, мой конец,
И грусти ранняя на мне печать ...
М.Ю. Лермонтов
Пятнадцать лет – юнец!
Загробья мрачного певец.
Похоже, в морге был рождён
поэта русский гений.
Вся жизнь его – короткий сон
кладбищенских видений.
Гусиное перо
макал он, стоя у бюро,
в коктейль,
где трупный яд со злом.
И не было попытки
изобразить своим пером
подобие улыбки.
И нет друзей, подруг.
Во вред избыточный досуг,
страстями полный до краёв.
Но страсти те не светлы:
сарказм, рождающий врагов,
влюбленность – без ответа.
Обманна, как блесна,
его томов голубизна.
Открой их гроб –
там чёрный креп
и бант того же цвета
венчает Демона портрет –
фетиш и бог поэта.
Он смерть свою узрел,
как только словом овладел.
Пером его водил пророк
поблизости могилы,
и рано срок его истёк,
и голос смолк – унылый.
Улыбки нет в его стихах,
лишь мрак души,
лишь смерти страх.
Шелков Юрий, Москва