Иду по пространству изгоя
и рву паутин тетиву.
Теряю я чувство покоя.
Деревья теряют листву,
стоят, оголившись березы,
осины, задумчивый клён.
И катятся тихие слёзы.
В тумане безрадостный склон
усеянный листьями грусти
в пожухлой траве тишины.
И только рябиновый кустик
пылает пожаром вины
за светлую радость печали
пылающей машет листвой,
и терпкие кисти качает
ему ветерок молодой.