* * *
Золотые слова, что ни точка алмазы.
Изумрудом украшен резной переплёт.
Я читал эту книгу единственным глазом.
И свеча отдавала лишь времени счёт.
Я отдал свою память творцам воплощений.
Я отдал свои мысли хранителю снов.
Я свой путь прочертил до креста изменений.
Где четыре руки держат вечность основ.
Я дыхание послал вслед за утренним ветром.
Драгоценные камни на грусть поменял.
И с вершины горы был развеян я пеплом.
Но впитавшись во тьму, свет иной сохранял.
Золотые слова, прочной кожи страницы.
Открывается взглядом небесная твердь.
За моею спиной летят чёрные птицы.
И на головы сыпется красная медь.
Так бывает когда, я от дрёмы очнулся.
И во мраке ночном плывёт книга моя.
И худеющий месяц три раза качнулся.
И три раза качнулась и встала земля.
Лишь за тем чтобы кто-то открыл эти двери.
Лишь за тем чтобы память вернулась моя.
Голоса этой ночи смеялись и пели.
И кружились во мраке, меня веселя.
Золотые слова в них открылась мне правда.
И другая молитва вошла на порог.
Голос скажет пора, время к смертному жадно.
Заступая на край, ты подводишь итог.
Мои игрушки, вещи с которыми я никогда не расстаюсь. Браслет из костей очень странного животного он висит на запястье левой руки. Я могу сунуть руку в расплавленное железо, положить на чугунную наковальню, и ударить тяжёлым молотом. С ней ничего не будет рука не уязвима для любого воздействия, влияние браслета распространяется и на всё тело, но в меньшей степени. Правда и снять я его не могу.
Маска. Её неровные рваные контуры всегда излучают матовый свет с алым оттенком. Она превращает меня в призрака, и для меня открыт мир духов. Мне не нужны ни двери, ни ключи, я свободно могу попадать в десятки миров. В любое время. Это не просто маска, это кожа с лица очень сильного демона. Это было очень давно, и демона самого давно нет. Он ушёл далеко за пределы контура этих плоскостей. Строить другие миры. Оставив мне часть себя.
Браслет так же был когда то живой ящерицей. Кости этого существа обладают невероятной прочностью. В последние мгновения перед переходом она обвила мою руку и вцепилась зубами в хвост. И осталась на моей руке навсегда. Как немое свидетельство других жизней, других миров, других воинах, и помощниках.
Многие сущности знают о моей коллекции. О картинах, в сторожевой башни. О чудных и дивных мирах, которые скрывает каждая. И каждая картина дверь в другой мир. Многие нашли там пристанище. Много добрых и странных существ скрывается в этих мирах. Я очень привязан к своему миру, и редко покидаю его надолго. И он так же нуждается во мне.
Но для всех хранителей сторожевых башен, существуют правила. И я не исключение. Я восьмой. И когда стрелка на часах башни совершает восемь оборотов. Я посылаю луч в миры, на которые укажет Великий, тем самым проявляя себя в каждом из них. На этот раз 133 варианте,133 выхода, 133 входа. И один луч, удерживающий все в связки. Есть миры настолько далёкие, что последние проявления лишены всякой силы. И практически ничего о себе не знают. И всё же это я, тот же самый. Но даже в момент рождения я был не так слаб и беспомощен как там. Правила есть правила и каждый из хранителей отдаёт себя в отведённое ему время. Это может быть участие в творении, реконструкции, или уничтожении других миров. Вариантов задания может быть множество. Это правило и мы с ним считаемся, и посей день, хотя во многих мирах ни дня, ни ночи нет. И порой очень сложно понять, что же от нас хочет Великий. Поэтому с задачей можно и не справиться. И на смену восьмому приходит девятый. Девятый завершает миссию. И какой бы не был результат, никто больше ни чего не меняет. Мы можем многое. Но наши пути не пересекаются. И кроме номеров мы почти ничего не знаем друг о друге. Каждый приходит в своё время. А время течет по-разному. И стрелка на часах может стоять неподвижно бесконечно долго. А потом в течении одного вдоха сделает все восемь оборотов. А вообще каждый выбирает себе время сам. Можно вообще не выбирать. Для хранителя же, часы на башне, вот всё его время.
И еще деталь я не испытываю привязанности к мирам, в которых себя проявляю. Конечно по закону проявлений, я наделён необходимым набором чувств, существующих в данном конкретном мире. Но по мере приближения к установочному знаку. Чувства привязанности, перестают существовать. Точно так же как и правила этого мира. Я становлюсь за чертой правил и просто делаю то ради чего я здесь. Хранитель может проявить бескрайнюю любовь и милосердие, и его восхвалят, и будут почитать как спасителя. Но так же хранитель может пронестись чумой, не зная ни жалости, ни сострадания, уничтожая всё на своём пути. Хранитель может быть проводником и помощником. И одновременно находится в одном мире и в разных его слоях. Всё зависит от сложности, и составляющих самого мира.