Как это было далеко…
Там по утрам Алдона пела,
когда парное молоко
от пены будто бы кипело.
(И Месяц-Май горит огнями:
шумит, сочится и цветёт;
как бы звериными ноздрями
вдыхает он девичий пот.)
Казалось, нету ни души,
но ветер побережье щупал,
тогда шумели камыши,
в тиши, над водами Шушупе.
Костёр горел невдалеке.
Солдаты голые купались
и, как язычники, сношались
с литовками в ночной реке.
И лишь до утренней зари,
под первородным небом мая,
всю ночь бродили патрули,
от вожделенья изнывая.