Мир умещался в квадратные метры причала -
в мокрой ладони холодного стеклобетона.
Как провожала его, как ждала и встречала -
помнят и ветер, и чайки, и лики с иконы.
Помнит фотограф - ловец силуэтов с глазами -
далью больными и близостью встреч воспалённых,
поднятых рук ожидания - мачт с парусами
шейных платочков, косыночек вечно соленных.
Помнят: тревога, влетевшая в сердце стрелою,
душу мотавший звонарь поминальным набатом.
море, ласкавшее руки холодной волною
той, кто не вспомнит никак, в чем она виновата?