КОСТОЧКА КЮВЬЕ
Французский естествоиспытатель Жорж Кювье по одной косточке допотопного животного мог восстановить всю его анатомическую конструкцию. В отношении стихов поэт должен обладать той же способностью. Иногда поэт в разговорах и спорах, сам того не ожидая, скажет стихотворную фразу. Кстати, я люблю эти случайные фразы. Они — не плод мучительного сочинительства, они — документальны и естественны, как сама жизнь. Многие мои стихи появились из таких естественно рождённых фраз. Однажды я обронил: «По главной сути жизнь проста». Тут же понял, что это — из каких-то стихов. Но каких? То, что я говорил потом, к стихам отношения не имело, то есть не могло определить смысловую конструкцию стихотворения. Толкование темы могло быть самое широкое.
Как в таких случаях поступает поэт?
Не знаю, как другие, может быть, полагаются только на интуицию, но я пользуюсь методом одной интересной игры. Игра такая: надо отгадать имя — писателя, учёного, художника, философа,— которое загадали товарищи. Ты входишь к ним, смотришь на них — не подскажут ли их хитрые усмешки?— раздумываешь, какой вопрос задать, чтобы не растратить понапрасну лишнего вопроса.
— Он наш современник?
— Да.
— Имеет отношение к искусству?
— Нет.
Круг поисков сжимается. Отпали века, отпал круг искусства, теперь надо задавать ещё три вопроса, но таких, чтобы прийти к загаданному имени. Примерно таким путём шёл и я, пока не пришёл к продолжению первой стихотворной фразы.
По главной сути
Жизнь проста:
Её уста...
Его уста...
Тема определилась, дальнейшее направление поиска задано. Найти остальное уже не составляло большого труда. Но этот случай не самый трудный, поскольку в моем распоряжении была главная смысловая и конструктивная «косточка», к тому же из самого начала стихотворения. Если она из середины или конца, работа намного усложняется. В таком случае надо логически, по тем же правилам игры возвратиться к началу, а пятиться — не то, что идти вперёд. Выходит, надо допятиться до начала, потом снова шагнуть вперёд.
Одним словом, поэт должен обладать ещё и способностью реставратора, чтобы читатель не заметил ни твоих топтаний, ни швов между строчками и строфами. Говорят, после Тильзитского мира Александр Первый подарил Наполеону малахитовую вазу тонкой работы уральских мастеров. Она была сработана из цельного куска. Уже во Франции ваза была случайно разбита. Её осколки вернули на Урал, к тем же мастерам, которые так её склеили, что она снова выглядела первородно цельной.
Вернусь к Кювье. Ссылка на него привела меня к одной грустной мысли. По одной косточке он умел восстанавливать конструктивно сложный организм. В наше время жизнь даёт поэтам сложный организм, а они выхватывают из него одну косточку и бегут с ней в редакцию...
Из Книги *НАШЕ ВРЕМЯ ТАКОЕ...*. 1973.