Это явь или сон?.. Мы сидели вдвоем.
Я ей тихо шепнул: «Дорогая, пойдем?».
И она согласилась. И мы, как во сне,
шли куда-то. Я думал, конечно, о ней.
Не о ней, как о личности, право же, нет,
а о ней, как о плоти... Я помню рассвет
и зрачки затухающих утренних звезд,
и высокие травы июльские в рост,
и ее, утомленную лаской моей,
под стыдливыми взглядами ранних лучей,
первозданную прелесть ее наготы
и примятые, в мелких росинках, цветы,
и следы моих ласк на груди у нее,
и как сладостно таяло сердце мое...
Над полями повеял степной ветерок.
Мы продолжили прерванный нами урок.
Я приник к ее трепетной, нежной груди,
а она, задыхаясь, шептала: «Люби!».
В сладострастной истоме я весь к ней прильнул
и в экстазе взаимной любви потонул.
Пели птицы вокруг серенады любви,
а она в нас кипела и пела в крови.