Снег засыпает гранитные плиты: выше, выше – до окон, а после до самых башен. Небо в бойницы колючим морозом дышит, это наверно смешно и совсем не страшно. Все будет белым-белым: земля и небо, белых снежинок россыпь на белом фоне, и улыбнется Белая королева, белый цветок Забвенья держа в ладонях. Это так просто – беззвучно растает Остров, лес – алебастр и кружево, лен и хлопок, в море хрустальном, не тая, мерцают звезды, сонные птицы на скалах прибрежных мокнут.
Перебирая в камине остывший пепел, перебирая осколки, обломки, крошки, тихо бормочет считалку о дебрях Время. Помнишь? – здесь даже вымысел понарошку. Но выцветают краски, и – ближе, ближе – берег Последнего моря, песок и скалы, сизый туман языком побережье лижет. Тает, как сахар, белых ступеней мрамор, стены подернуты дымкой – так будет долго, может, столетья, а может и много дольше. Здесь обленились даже скороговорки. Белыми стали – поверишь? – и дни и ночи.
Ты возвращайся, возможно, еще не поздно, бродят по берегу сны и чужие тени, небо белее и ниже – почти до сосен, или, быть может, все выше и выше стены. Кутаясь в плащ и зябко дыша в ладони, бродят по галерее немые сказки, смотрят, как день в тумане осеннем тонет и заменяются белым цветы и краски.
29.02.12
Иллюстрация: изначально кадр из к/ф "Алиса в стране чудес".