Ириклинское водохранилище уже давно стало излюбленным местом для рыбалки и отдыха жителей восточного Оренбуржья. Это и понятно, ведь всего за пару часов неспешной дороги мы оказываемся на берегу настоящего моря.
Помню, как в первый раз с отцом мы отправились порыбачить на Ириклу. Тогда, будучи наивным мальчишкой лет шести, я думал, что Ирикла – это действительно море. Не описать, как я был расстроен, когда приехали на место. Ведь до этого я видел море лишь в кино и на фотографиях, а там всегда морская пучина утопала за голубым горизонтом. Но тут было все иначе, с одного берега был виден другой, да и высоченные трубы где-то в стороне Энергетика не придавали этому водоему величественности. Тем не менее та весенняя Ирикла запала мне в душу навсегда. Может, потому, что тогда был лучший клев в моей жизни, а от бесконечных поклевок ужасно болели руки. Там впервые мне удалось вытащить самую первую большую рыбу – сига на 2 килограмма. Все было впервые, поэтому восторгался от всего. Эта радость и оставила след в детской памяти.
Как-то после удачной рыбалки в районе «Белых колодцев» мы по обыкновению стали собираться в лагере у костра, на котором варилась уха из только что пойманной рыбы. Ночь была теплой, а луна, как назло, яркой-яркой. Спать ужасно не хотелось, да и компания попалась очень интересная, не располагающая ко сну. За котелком ухи все разговорились, рыбаки стали рассказывать разные истории, одна из которых меня заинтриговала. Ее поведал дед Коля, который когда-то был одним из строителей Ириклинской ГРЭС. Времени с той поры прошло уже довольно много, но он помнил те годы очень ясно.
На стройку он попал из Оренбурга в 1955 году, когда ему было двадцать с небольшим.
– К тому времени большинство работ было уже завершено, – рассказывал он, – но стройка длилась еще два долгих года. Работа была очень трудной, работали, как говорится, от зари до зари. Иногда казалось, что стройка продлится вечность. Последние работы закончились в конце 1957 года. И все рабочие ждали, когда же водохранилище начнут заполнять. Это произошло в начале 1958 года, и 26 тысяч гектаров зеленых лугов, пастбищ, фермерских угодий, небольших рощ, холмов и целые деревни и села стали уходить под воду. В нижней части водохранилища, от плотины до устья реки Ташлы, постепенно погружались под темную воду живописные скалистые придолинные склоны.
В зоне затопления оказалось немало населенных пунктов. Среди них село Таналык. Оно было основано еще в 1743 году как небольшая крепость на пути в Орск. Там была прекрасная церковь во имя Владимирской Божьей Матери, башня с куполами, которая все никак не хотела уходить под воду. На дно Ириклинского водохранилища ушли и село Малятино, поселки Никольский, Осетинский, Севастопольский, Горный Ерик, аул Шубартау.
Затем в устьях малых рек Караганки, Джусы, Базарбайки, Кильты, а также по оврагам и балкам, впадающим в Урал, Таналык и Суундук, начало образовываться множество заливов и лагун. Когда вода стала подниматься в средней части водохранилища, от устья Ташлы до устья Верхней Орловки, возникло два плеса: широкий Софийский (между устьями Бурли и Ташлы) и узкий Орловский. В результате исчезли населенные пункты Зубочистка, Софинка и Орловка. Лишь частично затопило Покровку и Уртазым.
Заслушавшись историей, я и не заметил, как из-за холмов медленно наступал рассвет, а с ним возник вопрос: «Стоило ли строительство Ириклинского водохранилища таких жертв?»
Теперь, приезжая на Ириклу, я вижу не только внушительный водоем, богатый рыбой, но и последнее пристанище десятка населенных пунктов, в которых когда-то бурлила жизнь.