***

    *    *    *
а мне обидно за державу,
я жил совсем в другой стране.
предсмертный скрип скамейки ржавой
о ней напоминает мне.
настали времена другие
людей, попавшихся в капкан.
и всё сильнее ностальгия
терзает души старикам.
жизнь - неосознанная драма.
и тем опаснее вдвойне
смотреть в глаза злодея прямо,
чтоб пригвоздить его к стене.
но только нас иному учат.
и я лишь предостерегу
предоставлять судьбу и участь
на растерзание врагу.
сдавая рубежи без боя,
ушли в небытие полки.
жизнь - нераспаханное поле,
что одолели сорняки.
они густые черноземы
терзают жалами корней.
и нет для них запретной зоны,
ведь пахарь канул в сумрак дней.
непредсказуемая смута,
как ураган, мечту смела.
и жизни каждая минута
смысл отреченья обрела
от понимания природы.
событий роковая связь -
когда, отчаявшись,народы
друг друга втаптывают в грязь.
толпа, безликая, слепая,
она удушлива, как смог.
то гнев вселенский, закипая,
рассудку внять уже не мог.
крушили всё, теряя разум.
кружили, словно вороньё,
желая, не моргнув и глазом,
чужое выдать за своё.
одни, разбойничая, крепли.
другие, глядя на разор,
растерянно влезали в петлю,
не в силах вынести позор.
я не судья им, не советчик.
мы всё, что любим, не храним.
но демократ-антисоветчик
теперь уже не гражданин.
он соучастник и свидетель
и грабежей и кутежей.
он охранитель и радетель
вождей, не знающих вожжей.
и тех, кто разбухал, как дрожжи,
присвоив пожирней пирог.
мы - жертвы нашего безбожья,
и страшной гонки без дорог.
крутая выпала нам доля,
святые жертвы нищеты.
мы выросли на сорном поле,
но наши помыслы чисты.
еще сердца полны отвагой
и души наши не черствы.
бунтует в венах пьяной брагой
кровь оболваненной Москвы.
и потрясенная Россия,
презрев тот орудийный страх,
не станет ждать, когда Мессия
уймет жестокость на кострах.
науку жизни памятуя,
её жестокие рубцы,
за инквизицию святую
не извиняются творцы.
да, время тяжесть лет смахнуло,
убрав кровавый след с лица.
но тень жестокого разгула
легла на души и сердца.

    *    *    *
стою на яру,
крутизну ломаю.
пока жив, не умру.
но не понимаю...
потому и боюсь.
не сердись, Европа.
своего добьюсь,
даже без притопа.
а пойду ко дну,
вовсе успокоюсь.
не гони волну -
говорит мне совесть.
что же ты проспала
горькую потерю?
но, была - не была,
еще раз поверю.
помашу рукой,
провожая лето.
пишу на кой?
кто же знает это?
грешу и прошу
милости у бога.
пока дышу,
ждет меня дорога.
рука, что дает,
да не оскудеет.
трезвеет, кто пьёт.
трезвый не трезвеет.
сказал - и взмок.
разве это скроешь?
не закрыв замок,
как его откроешь?
ничего из ничего
просто не бывает.
славно, если своего
кто-то раздевает.
то-то смеха вокруг...
полная невидаль!
ты прости меня, друг,
если чем обидел.
бьет свой своего,
чтоб чужой боялся.
заодно и того,
кто над ним смеялся.
умирая, поймешь:
жизнь - сплошная драка.
не дерешься - умрёшь
от тоски и рака.
арка радуги сомкнет
надо мною крылья.
кто-то тихо всплакнет.
но зачем же жил я?
эту землю топтал,
молча измываясь...
то, о чем мечтал,
чаще не сбывалось.
первый дождик - не потоп.
след в пыли мой смоет.
и какой-то добрый поп
все грехи замолит.