Я впитываю свет луны - невесты мира,
В котором нежно спит мой царь и господин,
Вбираю в себя дрожь продрогшего эфира,
Ползущего в тепло сквозь прорези гардин.
Влюблённая в чело на белом покрывале
Едва-едва дышу, боясь вспугнуть зазря
Коня под седоком в доспехах и забрале,
Несущегося в бой под веками царя...
Вдали, там, где горит восток пурпурным маком
И башенки куртин окрашены в огонь,
Гарольды на конях кричат своим собакам,
И кто-то, всех важней, вздымает вверх ладонь.
И с крепостной стены, укутана в одежды,
С глазами в пол-лица, с прикушенной губой,
В притихшую толпу кидает луч надежды
Та, чью судьбу в бою решит теперь любой.
Взошло светило. Горн открыл турнир за руку,
Ту руку, что дрожит под длинным рукавом,
И рыцарь царских снов натягивает лука
Двойную тетиву в усилии тройном...
Ему, как никому, мечта дороже жизни,
И страшен миг, когда стрела вонзится в цель.
Готовый послужить изменчивой отчизне,
Себе он не изменит, он выиграет, bellе...
И драться и стрелять, и бить коня по крупу
Он будет без конца, он будет - хоть без сил.
И деве на стене бояться просто глупо -
Он приступом возьмет ту руку, что просил.
Спит рыцарь моих дней, и сон его качая,
Я поневоле жду, волнуюсь и боюсь.
Но он, как и всегда, ничем не омрачая,
Сбывает все мечты, всё то, о чём молюсь...
1999г.