Пред тем, как мне ступить на эшафот,
Облегчить должен я израненую душу,
Я этим обещаний не нарушу,
Моя любовь и после смерти не умрёт.
История моя, увы, печальна,
Как и печален мой удел.
Я перед смертью рассказать её хотел,
Вы ведь явились не случайно?
Мне мало жить, Святой Отец,
Я с жизнью распрощаюсь без надлома.
Наоборот, страданий сладкая истома
Закончится, когда придёт конец.
Я так её любил, до дрожи...
Я прикоснуться к ней не смел.
Когда встречались взгляды, я бледнел,
Я чувствовал дыханье любви кожей.
Я видел в ней свою судьбу,
Я предвкушал - она родит мне сына...
Безумец!А Она была невыносима,
И издевалась пуще, прочтя в очах мольбу.
Она была для меня чистой не порочной,
Ангелом, спустившимся с небес.
Я в миг ослеп, для меня мир исчез.
Она - властительница дня и ночи.
Я приходил к ней каждый вечер,
Взбираясь по плющу на маленький балкон,
Ловил движение за тюлем, смех и стон,
Я видел обнажённые и шёлковые плечи.
Она манила меня, словно огонёк,
Шутила и играла - я ж не прочь...
И наконец, сдалась, и подарила ночь...
Я счастлив был, я не был одинок.
Я стал её рабом, Святой Отец.
Она была надо мной властна.
Любила так красиво, но опасно,
И если жрицы есть любви, то я был жрец.
Но её страсти пыл потух, как и возник.
Она всё реже мне свиданья назначала,
А позже... Бог мой! С графом обвенчалась.
Я думал, что не выживу в тот миг.
Я мучился, страдал, и отступился.
Уехал путешествовать по миру,
И клялся над отцовскою могилой,
Что не склонюсь, как перед ней склонился.
Прошло два года с той поры,
Под своды отчего я дома возвратился,
Увидеть ещё раз её польстился,
Вкусить последний раз запретные дары.
Прокрался к ней я в спальню, холодея,
Она расчёсывала волосы свои,
И на ковёр её я завалил,
И упиваясь страстью, насильно овладел ей.
За все я униженья отплатил,
Но взгляд её пронзил тревожный...
Вы скажете, я существо ничтожное...
Вы правы сотни раз... Я навредил.
Она была беременна от графа.
Ждала дитя, а я того не знал,
Её увидев, разум потерял,
Закрыл глаза и не увидел страха.
Она накинула на плечи простыню,
С лицом из мрамора, в котором ни кровинки.
Разбилось сердце на две половинки,
Я не рискнул уже сказать "люблю"
Наутро по Парижу новость -
Графиню N нашли в пучинах Сены.
С камнем на шее, со следом измены...
Я потерял дар речи, пропал голос.
Почтарь записку мне принёс от девы юной:
"Я Вас любила, но была ему женой,
Зачем так поступили Вы со мной,
Вы осквернили моё тело, разорвали струны...
Я не смогу с таким позором жить.
Найду приют в речных я волнах.
Мой муж всё знает - это его воля!
Я Вас простила, и прошу забыть"...
Рыдал я безутешно две недели,
Я выпил бочку доброго вина,
И выход был один, и цель одна -
Убитым графом быть мне на дуэли!
Но Богу не угодно было так:
Я выстрелил, и граф, увы, не сдюжил...
Теперь я здесь... меня огню на ужин,
А может быть на утро подадут на завтрак.
Вот исповедь моя, Святой Отец...
Я погубил её дитя, её саму и мужа...
И сам теперь я никому не нужен,
И очевиден был такой конец.
Мой грех, мой крест, судьбы оплот...
Я жил напрасно... и умру бесславно...
Любил её, имел её любовь - вот это главное.
Я с радостью ступлю на эшафот.