Нет высокого смысла ни в том, чтобы вспоминать,
Ни писать для истории, ни отвечать пред богом.
Но когда меня спросят, какою была Она -
Та Она, про которую - только высоким слогом -
Без малейшей страсти, без личного "Да, хочу",
Без сгущения красок, а, может быть, слишком просто
Я её не рисую - а, как инженер, черчу,
Это именно то, чего не испортишь ГОСТом.
И не важно, не важно, что в этих озёрах - соль,
И минутная слабость дрожит на её ресницах.
Это небо оплачет, согреет и стерпит боль,
И уж лучше простит, чем ударить в ответ решится.
И понятно стремленье - закрыть собой, уберечь,
Да, его самого - от собственного удара.
Только стоит ли так - голой рукой за меч?
Будто крови на нём без этого было мало?
И из ста половина, не меньше, скажет, что это - бред,
Кто-то резко, едко, кто-то - почти беззлобно.
Да, она не способна ударить врага в ответ...
Но и вы ведь - так, как она - не способны.
Что я мог ей сказать - безоружной, глядящей в ад,
Для цветов в песках никогда не жалевшей силы?
Ваши слёзы, поверьте, погибших не воскресят,
Не наполнят бездну, что нас с Вами разделила.
Нет, не мне, увы, с Вами в двери нового дня,
Но и в этой тьме я голосу Вашему внемлю.
Ваши руки, принцесса, уже не спасут меня,
Но я именно этим рукам завещаю
Землю.
апрель 2010