Виктору Пелевину посвящается
Огромный мульти-мега-шоппинг-молл.
Торговый зал имени
Ста Тысяч Расходящихся Тропок.
Рай (потребительский).
Лабиринты, протоптанные меж утёсов, холмов, водопадов
товаров. Хороших и разных.
(Шампанское двадцати сортов. Ступор. Что выбрать?
Быстро, стараясь ни о чем не думать,
хватаю бутылку водки. Вроде полегчало.)
Тележки, нет - Потребительские Корзины
могущие вместить упитанного тельца
или с десяток невинных агнцев.
Мне страшно.
Я рассыпаюсь на сто тысяч товаров.
Спасите.
Стекленеющим взглядом цепляюсь
за упаковку филе лосося
с портретом Че Гевары.
– Команданте, верните меня в реальность!!
– Геррилья! Геррилья!
– Свобода на баррикадах!
…На баррикадах из винных ящиков и пивных бочек
(с весьма живым и подозрительно живучим пивом),
из шоколадных кирпичей,
а также из штабелей благоухающих земляникой
продвинутых презервативов – «с рёбрами и точками».
– Точка!
…Старушка не понимает, куда идти, где тут выход.
Она набрала в огромную корзину-коляску
макарон, картошки и хлебушка.
Старушке под шестьдесят.
Шерон Стоун с её грудью
и Мадонне с её формами
тоже, кажется, по полтиннику?
Но, в отличие от них,
Старушка помнит Советскую Власть
в полном объёме.
Грудь у старушки не имеет формы –
только объём.
Теперь Софьи Власьевны не стало,
а старушка не знает, где тут выход,
из этого бесконечного супермаркета,
не знает, хоть убей, как это она
(вместе с нами со всеми)
тут оказалась.
«Мне бы к метро, дочка…»
А я и сама не знаю, где здесь дверь на волю.
где тут метро.
От меня и от этой старушки
почти ничего не осталось,
кроме недоумения. –
Отработанный материал
с истекающим сроком дожития.
«Где тут выход, дочка?»
Над старушкиной головой
разгорается надпись:
«Часы! Всего за!.. Часы!..»
и далее следует название известной марки. Какой?
– Не будет вам здесь продакт-плейсмента, не надейтесь!
«Часы! Часы!» – вспыхивают рекламные письмена.
У меня в глазах расцветает
взрывной финал «Забриски-Пойнт».
– О если бы...
Наконец, расплата.
На кассе.
Шарахаюсь от стеллажа,
на коем Земляничные Поляны
колосятся кондомами.
Качу свою тележку дальне.
Надеюсь, что к выходу.
Я знаю: выход есть.
Не может не быть!
– Эй, старушка!
Держись за мной, прорвёмся!
Че Гевара сурово смотрит нам вслед
с упаковки кроваво-красной
просроченной
форели.
2010
фото взято отсюда: http://www.ruso.cl/ru/2008/04/pescado_che.html