(Письмо Северу)
Это счастье - никем быть в безумной заснеженной дали.
Север, клянусь, я с тобой даже в этом безвыходном жерле,
Где все с большею жадностью гложет меня и мной давится пламя,
Где все больше...Ты вряд ли хоть что-нибудь знаешь о пекле,
Так что верь, верь мне на слово, я лишь затем догораю,
Чтоб ты понял, родной, как опасно движение к Югу.
Почему-то кого я ни встречу - мне все повторяют,
Что у Ада не девять кругов, что иду я по сотому кругу,
Но не важно, не важно. Не важно все. Главная мука -
Дотянуть до зимы там, где зим не было, нет и не будет.
Сделай так, чтобы здесь мне хоть изредка, но снилась вьюга.
Я надежно запрячусь в огромной дымящейся груде
Пепла, как будто он - снег,
И сгорю до конца. А поможешь - сгорю, коченея.
Только пиши мне. Пиши. И так холодно, как только можешь.
Что-то вроде "Я не досягаем и не обитаем. И ты теперь тоже".
Пиши, что угодно, пиши все, от чего леденеют
Тело, мысли, надежды и память - особенно память.
И последнее - только не вздумай по мне весной таять.
Греть тебя - это грех, и не меньший грех - тебя плавить:
Не забудь, что ты - Север. А значит, ни шагу южнее.