Гипнотизер

  Игорь Цвиткис


Гипнотизер

Комедия



Действующие лица:

Алексей Терехин выпускник института прикладной пси-хологии

Александр Серов бывший сокурсник Алексея

Иннокентий Лукич Дубяго преподаватель нейролингвистического программирования (НЛП) института прикладной психологии

Вика работница секретариата института прикладной психологии

Егор Михайлович крупное должностное лицо

Наталья ассистентка крупного должностного лица

Алекс, Макс работники службы безопасности  крупного должно-стного лица



Сцена 1

(Успешно закончил Алексей институт прикладной психоло-гии. Но ему есть о чем поговорить с Иннокентием Лукичем. Они зашли в пустую аудиторию и беседуют.)

Иннокентий Лукич:
Пусть китаез дерет кишку,
Немчар ломает пусть башку,

Пускай америкос паршивый
Лицо порвет улыбкой лживой
И, попирая вся и всех,
Чтит лишь достаток и успех!

Мечтая о вселенской розни,
Пускай пархатый строит козни,
Науку губит и девчат
И обижает арапчат.

Пускай абрек-маниакал
Свой кровью окропил кинжал,
Прибрав к рукам базары-рынки,
Танцует зверскую лезгинку!

Все те, кто пополам с грехом
Свой ищут и находят корм,
Пусть тщатся, мерзкие, пускай:
Но заперты ворота в рай!

Им, темных сил покорным слугам,
Пусть достается по заслугам!
Не жалко мне заблудших их,
Душой слепоглухонемых!

Но откровенье чутким слухом
Легко услышит чистый духом!
Свет истины, в потемках луч,
Узрит, кто разумом могуч!

В жизнь претворить ученье Веды
И в высшие проникнуть среды
Нам дар великолепный сей
Дан от рожденья, Алексей!

Избранники мы – это значит,
У нас великая задача:
Построить над земною сферой
Храм Благочестия и Веры.

Алексей:
Мы в начинаньях наших правы.
И для души, а не для славы
Камень на камень, кирпич на кирпич –
Выстроим храм, Иннокентий Лукич.

Иннокентий Лукич:
Как это дивно вы сказали, дивно!
Энергетически кумулятивно.

Алексей:
Ах, Иннокентий наш Лукич,
Да разве обо мне здесь спич!
У вас учусь! У вас! У вас!
Не зря ж ходил в ваш мастер-класс.
Как губка впитывал на лекциях
Нетривиальные концепции
И изучал по методичке
От подсознания отмычки.
Мозги промыть и жечь глаголом,
Учитель, это ж ваша школа!
У вас авторитет огромный,
А я лишь ученик ваш скромный.

Иннокентий Лукич:
Алешенька – моя вы смена –
Я хорошо вам знаю цену:
Ваш гипнотический талант –
Брильянт! Поистине брильянт!

Алексей:
Но для великих для деяний
Таланту не хватает граней.
Чтоб стать, маэстро, вам под стать,
Его б слегка отшлифовать!
Мне б овладеть ученьем сложным
Не кабы как, а с блеском должным.
Мечтаю я о достиженье
Вершин целебного внушенья.
Под знаменем теорий верных,
Борясь против явлений скверных,
Хочу я, мастер, вслед за вами
Манипулировать умами
И доносить до бестолковых
Всю красоту идей здоровых.

Иннокентий Лукич:
К вершинам прикладной науки
Ступайте смело –  флаг вам в руки!
Устроим с вами, юный гений,
Мы эстафету поколений.
Сугубо сам сугубо вам
Богатый опыт передам.
И эффективные речевки
Для бизнес-психоподготовки,
И антиалкогольный код,
Ломающий хмельной народ,
И суггестивные сентенции
Для повышения потенции,
И сверхсекретный, уникальный
Гипноз мгновенный, моментальный
Освоить вам представлю случай.
Ему на кафедрах не учат.
Гипнозец этот тем хорош,
Что вам достаточно, Алеш,
Взглянуть разок, погладить ручку –
Хлоп, и объект любой в отключке!
Так, юноша, как по заказу,
Получите вы все и сразу.

Алексей:
Вот это здорово, отлично!
Я благодарен безгранично!

Иннокентий Лукич:
Мне благодарность ваша лестна,
Хотя границы знать полезно.
По чести, совести, уму,
С вас больше тыщи не возьму.
Нет, не возьму я больше с вас!

Алексей:
Тыща за что?

Иннокентий Лукич:
За час, за час,
Естественно, академический.

Алексей:
Какой-то прайс астрономический!

Иннокентий Лукич:
За персональные уроки?

Алексей:
Я, Иннокентий Лукич, в шоке.

Иннокентий Лукич:
Ну, не хотите же вы, право,
Сакральных знаний на халяву?
Известно вам? – За этот слот
Мне предлагали две пятьсот!
Но, если ваше сердце глухо,
Материя дороже духа,
Нам говорить, Терехин, не о чем!
Живите, оставайтесь неучем.

Алексей:
Да я... Я разве виноватый,
Что нету денег на проплату?

Иннокентий Лукич:
А разве я тамбовский волк?
Возьмите в долг, возьмите в долг.
Адепт мой в банке «Монолит»
Охотно выдаст вам кредит.
А как практиковать начнете,
Всю сумму быстро отобьете.
Воздастся, друг мой, за труды.
Ну что, лады?

Алексей (вздохнув):
Лады, лады.

Иннокентий Лукич:
Тогда могу на вас потратиться...
(Листает записную книжку)
...По понедельникам и пятницам.

Алексей (тихо, про себя):
Он тратится, а я плачу.

Иннокентий Лукич:
Что-что?

Алексей:
Нет, ничего, молчу.

Иннокентий Лукич:
Встречаемся, мой дорогой,
В аудитории шестой.
Вас жду, приятель, ровно в пять,
Но вы должны мне обещать,
(Пафосно, чеканя каждое слово)
Лишь на добро употребить свой дар божественный.

Алексей:
Естественно!


Сцена 2

(В помещениях института прикладной психологии курить запрещено. На улице перед входом Саша Серов пытается накуриться впрок. А у Леши в институте дела-делишки.)

Саша:
У, ёк-бык-тык!
Привет, старик!
Ты где ваще, затворник, шляешься?
Не проявляешься.

Намедни мы гудели тут неплохо
И вспоминали, где наш Леха?
А на ловца бежит зверье:
Ты мне навстречу, ё-моё!

Алексей:
Привет, Сашок! Да я в замоте,
Я весь в работе.

Саша:
Труд развивает высшего примата,
Рад за собрата.
А где батрачишь, если не секрет?

Алексей:
Как таковой пока работы нет.

Для повышения квалификации
Горбачусь я, как негры на плантации -
Беру уроки у Дубяго.

Саша:
Бедняга!

Совсем что ль жизнь тебе не лЮба?
С какого, Леш, ты рухнул дуба?

Ну ладно, Инок – он всегда готов
Дурить, как ты, доверчивых телков.
Но ты-то как попал на эту удочку,
Затанцевал под его дудочку?!

Нормальный парень был – свой парень в доску,
Что тебя связывает с этим отморозком?

Алексей:
Есть много, Саш, не всем доступного на свете...

Саша:
Он говорит уже почти как Иннокентий.

Алексей:
...И не для всех горят познания огни.

Саша:
Решил закончить в дурке свои дни?

Алексей:
Ах, не понять тебе, ведь ты не углубился
И не развился.

Саша:
Шуткуешь или, правда, что ль ку-ку?
Ну, хочешь, брошу все, и дернем по пивку?
Пойдем поищем истину в стакане.
Пивко возвысит, пивко оттянет.

Алексей:
Нет, не могу я, у меня урок,
И алкоголь не принимать я дал зарок.

Саша (театрально):
Ой, дайте бритву мне, я вскрою вены –
Теряет общество такого члена!
Толковым самым он был из группы,
Вдруг записался в живые трупы.
В недобрый час, в ужасную минуту
Его я встретил у института.
Он пивом брезгует – типа, блажен и чист!

Алексей:
Да ладно тебе, ладно, приколист.
А ты-то что здесь делаешь, приятель?
Случайно или тоже в альма-матерь?

Саша:
Случайность есть не хаоса безмерность,
А неосознанная, Леш, закономерность.
И привела меня сюда оказия
Банальная до безобразия.

Нам стоило, дружище, доучиться,
Как взяли в секретариат девицу.
Теперь бумажки там перебирает
Не мымра, что была, а молодая.

Случилось так, Алешенька-«пенал»,
Что я ужасно эту деву возжелал
И по своей врожденной низости
Ее склонить решил к интимной близости.

И так и сяк пытался –  все впустую:
Она уперлась – ни в какую!
Такая драма разыгралась, мой дружок,
Сейчас бери и открывай здесь драмкружок!

Ты ж меня знаешь, мне всегда везло:
Прет косяком бабье, и прет бабло,
Но почему-то очень-очень хочется
На этой девушке сосредоточиться.

Алексей:
Саш, песня старая – всё деньги да услада.
Не много же тебе для счастья надо.

Саша:
Да, не хочу чего-то несусветного –
Хочу доступного, хочу конкретного.
Счастие, Лешенька, – несложная микстура.
Престол, влагалище, купюра –
Его три главных компонента,
Три основных ингредиента.
Суть – в этой формуле простой,
А прочее – фуфло, отстой.

О чем шуршат в кармане мани?
Они шуршат об обладанье.
В деньжатах, черт бы их побрал,
Огромнейший потенциал.
И тот, Алеш, кто держит кассу,
Возможностей имеет массу.
Когда до ценностей охоч,
Приятственно иметь и мочь.

А женщина?! Вот сладостная бестия!
Желанны все ее отверстия.
Она для счастья превосходный
Самый крутой ресурс природный:
Кидай хоть передок, хоть попку
В жар наслажденья, в топку, в топку
И получай апофеоз и для души и для желез.

Но, если есть возможность чресла
В начальничье забросить кресло,
Не надо радости другой,
Чем управлять чужой судьбой.
Зачем, ты спросишь, рваться к власти? –
Чтоб получить гормончик счастья.
Когда ты «над», другие – «под»
И в рот берут и смотрят в рот.

Мы, люди грешные под богом,
Корпим о счастье понемногу,
И каждый, если не кретин,
Хоть часть, хоть элемент один
Душонкой всей иметь мечтает.
Счастливчик – три объединяет.
Такой говеет без вопросов.

Алексей:
Вульгарный, Сашка, ты философ.

Саша (примирительно):
Вульгарный, да? Ну, может быть.
Не хочешь если пиво пить,
Я уж спросить боюсь о водке,
Могу сводить к своей красотке.
Имеется минут пятнадцать
На секси-герл полюбоваться?

Алексей:
Ой Саня, искуситель-змей,
Давай схожу с тобой, окей.
Такую создал ей рекламу,
Как не взглянуть на эту даму.

Саша:
Пойдем-пойдем, не пожалеешь,
Увидишь – сразу обомлеешь!
Понравится тебе, балбесу,
Задвинешь враз свою аскезу
И, может, станешь, хлопец гарный,
Нормальный снова ты, (смеется) «вульгарный».


Сцена 3

(Вика сидит за столом в секретариате института при-кладной психологии и переносит какие-то данные из бумажных формуляров на компьютер. Возле ее стола вьется Саша Серов, а Алексей остался сто-ять в дверях - он стесняется подойти.)   

Саша
Тук-тук-тук,
Здесь ваш друг.
Ваш покорный слуга вас проведать явился.

Вика:
Явился, явился – не запылился.

Саша:
Труженица в канцелярской работе искусная,
Девушка-девушка, почему вы такая грустная?
Что, у вас что-то произошло?
Хмурится нежное ваше чело.
Склонились над папками ивой плакучей.

Вика:
Пришел меня мучить мужик доставучий!
Ненужными, глупыми мучить признаньями,
Своими от дел отвлекать приставаниями.

Саша:
Доставучий мужик, как изволили вы выражаться,
Сам не рад унижаться и кривляться здесь в роли паяца.
Но никак этот, в общем-то, ушлый мужик не найдет,
Как ни силится, к сердцу красотки подход.
Ничего не добился пока, несмотря на издержки,
Не один я сегодня поэтому – с группой поддержки.
Но не полк ловеласов, Викуль, притащил я с собой:
Институтский приятель – мой бэкграунд любовник-герой.
Убедительней чтобы мои зазвучали романсы,
Алексея Терехина я подрядил в санчопансы.
Не похабник, как я, его девушки мало любили,
И в крови у него, представляешь ты, Вик, ни промилле!
Во товарищ какой! Ну, не выдумщик я, не затейник?!

Вика:
Да такой ты затейник, Санек, что прилип, как репейник.
Просто мертвою хваткой вцепился и вот тебе на:
Мало мне одного – еще тащит сюда дружбана.
Приводи-приводи, демонстрируй приятелям – че там!
И охота тебе – у меня что ль намазано медом?

Ух, настырный же ты! Как не стух еще, просто загадка!

Саша:
Ну, мне кажется, да – у тебя все достаточно сладко.

Вика:
Сладко, но не для всех.

Саша:
Понимаю, Викуль, понимаю.
Штука злая любовь оказалась, действительно, злая.

Вика:
Ну, зачем этот пафос? Все дело, Сашуленька, в том,
Что кто любит козу, тот рискует и сам стать козлом,
И в закрытое сердце стучаться, стучаться рогами,
Покрывая в душе и себя и меня матюгами.

Напридумал себе, тебя ж циклит на этой любви.
Хладнокровнее, Саня, be cool, не дави, не дави!
До чего ж, мужики, вы упертый, на редкость, народ!
Почему обязательно надо рогами вперед?

Чтоб по-вашему только – к победе и не отступая!
Не хочу, не хочу, у меня сейчас фаза другая.

Ну, не хочется больше ни жестко, ни с ласкою-нежностью,
Ну, не хочется больше постельною быть принадлежностью.
А желаю я, чтобы в огонь мне плеснули бензинчику,
Чтоб в сердечные камеры впрыснули адреналинчику.

Полыхнуло внутри чтоб, охватило чтоб сердце пожаром!
Где ты, адреналин? Ты блуждаешь по чьим капиллярам?
У тебя не найдется?

Саша:
Не, этого не разливаю.

Вика:
Ох, ты, Саня-Санек, что мне делать с тобою, не знаю,
И вообще с мужиками... Блокада же полная, стенка.
Что, товарищ психолог, как думаешь, я извращенка?

Саша:
Извращенка, конечно, –  подсела на безалкогольное.

Вика:
Саш, ты милый такой. У тебя, Сань, футболка, прикольная.
Хорошо, ну, а этот зачем здесь косяк подпирает?

Саша:
Вик, по-честному, да? Да, по-честному? Хрен его знает.
Ему брякнул: «Пойдем красотою дивиться невиданной».
Я, откажется, думал, а он захотел неожиданно.

Вика:
Посмотри, как в дверях он, бедняжечка, скрючился скорбно.
Приобщи человека к беседе, а то неудобно.

К нам идите, Алеша, идите сюда, пообщаемся.
Пост великий у нас и мужчинками мы не питаемся,
Нам они не по вкусу сейчас – вот такая история,
Это к вам не относится. Будем знакомы. Виктория.

Алексей:
Мне бы надо бежать, я, вообще-то, ужасно спешу.

Вика:
Ах, так вы деловой? Ну, бегите – я разве держу?
Направляйте отсюда скорей свои стопы и ступни,
А я думала, имя АлЕксий – защитник, заступник.
Не на сиськи явился смотреть он, а послан судьбою.
Я надеялась ... Что же, бегите, Алеш, с поля боя!
Уклоняйтесь от взглядов нескромных тоскующей девы.
Нападающих, вон их – полно! А защитники, где вы?
Уходите, оставьте меня вспоминать вас печально!

Саша:
Осторожно, Викуля, там всё понимают буквально.

Вика:
Понимают, как надо. Ты все со своими подмазками,
А тем временем Леша меня просканировал глазками.

(Алексею)

И должна вам сказать,
острый взгляд, острый взгляд у вас, Леша!
Под одежду бы –  ладно, проникает он как бы под кожу.
Необычным как будто бы вы обладаете зрением

Саша:
Ну, недаром Алешку зовут гипнотическим гением.

Вика:
Это правда, Алеш, вы, действительно, нетривиальный?
Погружаете, правда, вы с легкостью в мир нереальный?
Я ж об этом, Алеш, уже думала очень давно.
Жизнь – такая серятина! Если бы сон – как кино!

За киношку такую –  цветную и пеструю пленку –
Я б, наверное, душу смогла бы продать дьяволенку.
Леша, хочешь дружить со мной? А, Алексей, ты мне друг?
Дай мне сладкие грезы, а то все достало вокруг!

У меня почему-то такое хорошее чувство,
Ой, пожалуйста, продемонстрируй свое мне искусство!

Алексей:
Мы гипноз применяем с лечебною целью, как правило.

Вика:
Ой, ну что тебе стоит, пожалуйста, сделай, чтоб вставило!
Покажи красоту своего виртуального мира.
Алексей, если женщина просит – загипнотизируй!

Саша:
Не ломайся, Алеха, заделай разок для забавы!
И тебе хорошо – насладишься минутою славы.

Вика(Алексею):
Наклонись, дай-ка в щечку поцелую тебя от души.
Понял ты, что мне надо? Внуши! Ну, Алеша, внуши!
Только помнить чтоб после..., чтобы было о чем вспоминать.

Алексей:
Да захочешь – не сможешь забыть.

(Делает вид, что неожиданно увидел что-то на Викиной ладони )
Ой, а что это?

(Но только Вика взглянула туда, куда показал Алексей, как он легонько ударяет ее по руке и резко отдает команду)

Спать!

Саша:
Хоть я и не люблю эту вашу дубяжую секту,
Но твою, Лех, работу нельзя наблюдать без респекту.
Шесть секунд – и готово! Гипнотик – бомбастик-фантастик!

(Алеша говорит тихо-тихо и только изредка дотрагива-ется до Викиного запястья. Что он нашептывает Вике, не слышно даже ря-дом стоящему Сане. Но, видимо, сказочка его довольно страшная, потому что Вика будто на американских горках катается: то в кресло вцепится, то постанывать начинает. И чем дальше –  тем больше.)

А чего там за фильм у тебя, я не понял? Ужастик?

(Алексей не обращает никакого внимания на Саню. Вика стонет все громче и громче.)

Лех, дорвался! Сейчас ты такого ей понавставляешь!
Ты неврозы-то лечишь или только лишь усугубляешь?

(Вика издает жуткий хриплый звук)

Ну, кончай, показал уже ад – покажи ей и рай.

С сердцем плохо ей станет –  что делать-то будем? Кончай!

(Но Алеша и сам уже сменил репертуар. Вика продолжает стонать, но теперь стоны ее стали сладострастны)

А вот щас что ты делаешь, просто считаю, – позорно!
Ты не рай демонстрируешь ей, а какое-то порно!

(Вика начинает расстегивать одежду, гладит себя)

Издеваться закончил! Так! Быстро! Сеанс прекратил!
Что неясно тебе? Объяснить попонятней, дебил?
Вик, очнись, просыпайся! Считаю: три..., два..., и-и-и один!

(Легонько хлопает Вику ладонью по лбу)

Приходи постепенно в себя, возвращайся...



Вика(еще в полупьяном состоянии):
Ой, блин!

Саша:
Извини, у Алешеньки, видимо, от сухостоя
Очень-очень большие проблемы сейчас с головою.
Я представить не мог, что Терехин такой страшный жлоб.
От меня персонально за это получит он в лоб.

(Пытается вытолкать Алешу за дверь)

Вика:
Усыпи меня, Леша, обратно немедленно, сразу!
Больше! Больше! Ещё! Не могу, как хочу я экстазу!
Я любить тебя буду… тебя, Леш, уже я люблю.
Всю программу еще раз, окей?

Алексей(отталкивая Сашу):
Не вопрос – усыплю.

Саша:
Вик, опомнись, очнись! Ты чего? Не сходи ты с ума!
Ты же лезешь, ей-богу, в огромную кучу дерьма!

Вика:
Сколько сладостных, сладостных снов у меня впереди!
Я прошу тебя, Саш, я тебя умоляю, уйди!

(Постоял Саня немного еще. И, как кота ногой пнули, по-летел из комнаты вон.)

Подожди, погоди-погоди, эй, секундочку, эй!

(Санек – много ли ему надо? – возвращается)

Ой, не в службу, а в дружбу,
Сань, дверку прикрой поплотней.









Сцена 4

(Квартира Алексея. Обшарпано. Завернутый в простыню на манер римского патриция на кровать-диване сидит Алексей)


Алексей
Не понял до конца я эту Вику:
Откуда у красивой телки сплин?
Но, если девушка настаивает дико,
Пусть получает свой адреналин.

Теперь мы с ней повязаны-повиты.
Мне самоутвежденье, ей торчок.
Наш дашь-на-дашь состроился: мы квиты.
И, главное, я смог, я смог, я смог!

Сорваться с поводка самоконтроля,
Дойти до края и зайти за край –
Туда, где удовольствие и воля.
Мой гений собирает урожай.

Вот первый блин. Лиха беда начало.
Комочек тела-теста замесил
И выпек, и пока она кончала,
Я размышлял о приложенье сил –

Почти потусторонних сил могучих,
Невиданных – почти волшебных чар.
И думал я, как применить их лучше ...

(Завернутая в махровое полотенце и в мужских тапочках в комнату входит Вика)

Вика:
Ты, Леша, гений, но санузел твой ... Кошмар!

Колена-трубы виды повидали,
У раковины – явный гепатит,
Тоску внушает желтизной эмали
Войны за гигиену инвалид.

В смесителях какой-то дух мятежный,
Я провозилась с ними битый час!
Замучилась! И к жопке моей нежной
Был очень неприветлив унитаз.

Сидела в ванне свинкою в корытце
И наблюдала весь твой антураж:
Несчастье! Не обмыться-не подмыться
И не поправить толком макияж.

С небес сошел бы к суете житейской,
Раз на дому обслуживаешь дам,
Забацал бы ремонтик европейский.

Алексей:
Вик, денег нету на ремонт.

Вика:
Ну прям?

Алексей:
Представь себе: твой чудотворец нищий!
Но я тебя насильно не тянул

Вика:
Мы легкой жизни, Лешенька, не ищем.
Не злись, все хорошо, мой Вельзевул.

Если б ты видел, по каким клоакам ...
Фигня все! За тебя обидно мне.
Блестит у говнюков новьем и лаком,
А уникум, как ты, торчит в говне.

Алексей:
Тут не до блеска, на еду хватило б.
Тернист и труден мой духовный путь.

Вика:
Да? А гипноз на что тебе, дурило?
Не рефлексируй – делай что-нибудь!

Алексей:
Вик, для тебя все проще репы пареной,
А для успеха нужен ведь раскрут?
Кто я? Гипнотизер непропиаренный!
Копейки за такого не дадут.

Вика:
От частых жалоб на судьбу-злодейку
На языке бывают волдыри.
Зачем тебе те сраные копейки?
Не жди подачки, Леша, сам бери!

Меня же взял ты, значит, можешь, знаешь:
Поколдовал – и стала я твоей.

Алексей:
Не понял, ты на что меня толкаешь?
Не грабить же на улицах людей?

Вика:
Конечно, каждый понимает в меру
Своей испорченности. А подумал бы...

(Как бы ищет как бы слова)

Как объяснить «герою-пионеру»?..
Есть люди и есть нЕлюди, жлобы.

(Ласково гладит Алешу по голове)

Какой еще ты, все-таки, ребенок:
Учил уроки, книжечки читал.
Еще, наверно, ни один подонок
Ножищи о тебя не вытирал.

А то б другую песенку запел.

Алексей :
Бред!
Ты сумасшедшая! И слушать не хочу!
Большой тебе привет от леди Макбет!

Вика:
Ну что ты всполошился? Я ж шучу.

(Смеется, разваливается на диване, задрав ноги)

Сэр, пригласите даму в ресторанчик.

Алексей:
Ты издеавешься? Пойдем, пожарю беф.

(Вика, передразнивая, блеет: «Бе-е-е -еф»)

Вика:
Нет не пойду: на кухне тараканчик!

Алексей:
А я тебе внушу, что это эльф.

Вика:
Я яблочко с утра взяла из дому.
Ты не подашь из сумки этот «плод»?

(Алексей достает у нее из сумки аккуратно завернутое в целофановый пакетик яблоко, протягивает его Вике.)

Вика (потягиваясь на диване):
Такая сладкая взяля меня истома.
На, хочешь – откуси! Открой пошире рот.

(Алексей открывает рот, Вика дает откусить ему от яб-лока, притягивает его к себе, они обнимаются)



Сцена 5

(Алексей один в своей комнате.)


Алексей
Разберемся. Мыслишка одна хищным зверем,
Как будто когтями, скребет по душе:
Если каждому, вправду, воздастся по вере,
Что достанется мне при таком дележе?

И к кому за раздачею? К богу ли? К бесу?
Одинок и бесхозен ты сразу, едва
Лишь решаешься добрую черную мессу
Отслужить для серого вещества.

Но раз нет надо мною небесного босса,
Нету смысла на милость его уповать.
Нужно брать, что хочешь, и брать без спроса.
Даже, в сущности, глупо бы было не брать.

Менжеваться, действительно, стоит ли, коли
Раздобыл я лицензию паству пасти,
Пресловутая если свобода воли
Умещается вся у меня в горсти.

Люди, люди, людишки, людишечки, люди –
Потроха, мясо-косточки, кровь-молоко.
Идеальные психообъекты по сути –
Человек разумен, но внушаем легко.

Отыметь, отыметь эту всю биомассу,
Получить по потребности долю свою,
Господином тотального тихого часа
Опустить всех в беспамятство, баю-баю.

И то счастье, что скрыто по сашкиной версии
В бумажник, в трусы, в гербовую печать,
Спокойненько без суеты и агрессии
Подойти и взять, просто так – подойти и взять.
 





Сцена 6

(Прошло несколько месяцев. В своём начальничьем каби-нете сидит Егор Михайлович и мучается тяжелым похмельем.)


Егор Михайлович:
Нечисто все у гада финансиста.
И пойло его – и то нечисто:
На «зелени» настаивает зелье –
Из-за того тяжелое похмелье.

Бухлом заморским поит отравитель.

(Кричит)

Вредитель!

Уж как мы надирались с генералом!
Но в голову ни разу не вставляло.
Сколько вечор с армейскими ни дуй,
Наутро бодр и свеж, хоть маршируй.

Ни разу не было похмелья ни малейшего,
Когда я светленькую кушал со светейшими.
Ведро нальет духовная особа,
А утром встанешь – чисто Лазарь их из гроба.

Полно холодной водки, теплых чувств
Есть для меня у деЙтелей искусств.
И рассмешат петрушки до упаду
И жопу вылижут – неделю мыть не надо!

Кто угощает водочкой с любовью,
Не может причинить ущерб здоровью.
Но как мне худо, ежели спесив
Встает зловредный спонсор на разлив!

С души воротит рюмку брать из рук
Таких бандюг!

А он куражится: раз выписал мне чек,

Доверенный мой вроде человек.
И квасит за мое здоровье, тварь!

(Нажимает кнопку и кричит в переговорное устройство)

Наташка! Где ты там? Тащи вискарь!
После гостинцев олигарха-Каина
Лечи хозяина!

Башка болит, что вытерпеть невмочь.

(Наталья вкатывает сервировочный столик. На нем бу-тылка виски и хрустальный бокал со льдом. За то время, пока дверь оста-ется открытой, Егор Михайлович успевает заметить, и похмелье - не поме-ха его наблюдательности, что в приемной кто-то есть. Наталья наливает виски, подает Егору Михайловичу)

Наталья:
Егор Михайлович, ваш скотч.

Егор Михайлович:
Пора завязывать, а то легко дать дуба.
Вот только щас пылающие трубы,
Паленные вчерашним перебором,
Залью я свежим спиртовым раствором.

(Выпивает)

Наталья:
Егор Михалыч, вы ж себя сожжете!
Здоровьечко совсем не бережете!

Егор Михайлович:
Наталья, ладно, ты бы помолчала!
Уж на тебя меня всегда хватало!

Ты думаешь, с одной мне водки худо?
Да задолбал меня банкир-паскуда!
Как тут не заболеть, когда намедни
Весь вечер слушать должен был я бредни!

Прикинь, рассказывал, завелся будто вор –
Какой-то якобы гипнотозер.
Повадился как будто этот малый
Щипать у наших банков филиалы.

И, демонстрируя невиданную выучку,
Приходит, зырит и уносит выручку.

А хрен ли надо напрягать глаза?
Они ж там без гипноза тормоза.
Хотел сказать, но промолчал – себе дороже.
А что у нас в предбаннике за рожа?

Какой-то хмырь толчется молью траченый.
Ему назначено?

Наталья:
Нет.

Егор Михайлович
Видишь: не назначено.
Не принимаю я сегодня населенье.

Наталья:
А, может быть, в порядке исключенья
Дубяге Иннокентий Лукичу
Позволите...

Егор Михайлович:
Наташ, я не шучу!
Ты что, пустила ходока за взятку?
Смотри мне, Натка, приучу к порядку!

Наталья:
Да денег нет таких ни у кого,
Чтоб продала я шефа своего!
Да чё я дура без понятья, без стыда?
Да я ваще... Да ни за что, да никогда!

А этого Дубягу, чтоб вы знали,
Для вас мне люди рекомендовали.
Нет сил смотреть, как мучаетесь вы,
А он поможет вам от головы.

Второго нет такого человека!
Он вам психолог, экстрасенс и лекарь.
Давайте он на вас наложит руки.

Егор Михайлович (Ничуть не удивляясь, откуда бы Ната-лье заранее знать, что именно вот сегодня его настигнет такая похмелю-га. Наоборот, чуть ли не умилившись.):

Все бабы – суки.

Наталья:
Так как, позвать его вам или нет?

(Егор Михайлович машет рукой, мол, делай, что хочешь)

Наталья (подходит к дверям):
Пожалуйста, пройдите в кабинет.
Прошу вас, господин Дубяго.

Дубяго (останавливаясь в дверях):
Здравствуйте.

Наталья:
Вы проходите, проходите.

Дубяго:
Благодарствуйте

(Подходит к рабочему столу Егора Михайловича)
(Пауза)
(С состраданием глядит на Егора Михайловича)

Егор Михайлович:
Ну и чё скажешь? С чем пожаловать изволил?

Дубяго:
С тяжелым грузом к вам – большой душевной боли.
Причина моего такого траура –
Попорченная алкоголем ваша аура.

Ведь аура здоровая и чистая,
Егор Михайлович, должна быть золотистая,
А ваша серая и, извините, грязная.
Такая... просто жизненно опасная!

Я вижу, третьим глазом вижу это.

(Энергично тычет себя в лоб, демонстрируя, где у него «третий глаз»)

На вас как будто бы мешок надетый.
Висит душа на волоске, на нитке.
Егор Михайлыч, вам нужна подпитка.

Наталья:
Егор Михалыч так страдает, так страдает.

Егор Михайлович:
Да я подпитывал себя –

(Кивает на бутылку вискаря)

не помогает!

Дубяго:
Вы этой самой вот шотладской дрянью
Усугубили только ваше состоянье.
Шотладцы – это же безнравственный народ,
Их прямо так и называют – скот!

И принято у этих у скотов
Носить мужчинам юбки без трусов.
Они там ходят рядом с бутылями,
Трясут, прошу прощения, мудями,

Биополя черти какие продуцируют,
А жидкость же в себя все абсорбирует.
Какой заряд чернухи там внутри –
Вы представляете?

Егор Михайлович (брезгливо):
Наташа, убери.

(Наталья собирается увезти сервировочный столик. Вдруг задумывается, засмотревшись на бутылку.)

Наталья:
Все пьют и думают, что вкусно и полезно,
А там какие-то шотладцы... Интересно.

(Увозит сервировочный столик)

Дубяго:
Егор Михалыч, я с большой охотою,
Если желаете, над вами поработаю.
Я с вас сниму хмельную эту порчу –
Дурную эту утреннюю корчу.

Чай весь измаялись, весь извелись вы чай?
Так я начну, что ль? Вы позволите?

Егор Михайлович:
Валяй.

Дубяго:
Повысить чтоб энергетический баланс,
Егор Михайлыч, я введу вас в легкий транс
И загружу вас современной самой
Я нейро-лингвистической программой,
Психокоррекции подвергну, а как бонус
Переведу вас в надлежащий тонус,
Была чтоб буйная головушка ясна...

Егор Михайлович:
Ваще я в тонусе, когда не с бодуна.

Дубяго:
... В лечебный сон вас погружу легко и плавно.
Вы не волнуйтесь.

Егор Михайлович:
Я спокоен.

Дубяго:
Вот и славно,
Что вы у нас спокойненький такой.
Следите за моей левою рукой.
Сюда, пожалуйста, на пальцы все внимание,
У вас глубокое и ровное дыхание,
Вы абстрагируетесь от земных забот,
Ничто вас не тревожет, не гнетет,
Вам все комфортнее, все легче, легче дышится,
Вы постепенно расслабляете все мышцы.
Считаю с трех до одного, и с каждым счетом
Вы глубже, глубже погружаетесь в дремоту.
Три... В кабинете вашем мягкий-мягкий коврик.
Два... Аккуратно вы подстрижены под бобрик.
Один... Вы совершенно не храпите,
Когда в своем удобном кресле крепко...

(Резко отдавая команду)

Спите!

(Егор Михайлович застывает с остекленевшим взглядом)


Дубяго (начинает ходить вокруг Егора Михайловича, кончиками паль-цев снимая с его головы невидимую вязкую субстанцию и стряхивая ее на пол, при этом повторяя):

Немочь, что вас мучила с утра,
Станет легче пуха и пера.
Извести ее теперь – раз плюнуть,
Надо только посильнее дунуть.

(Дует Егору Михайловичу на макушку)

Чтоб не ломило ни затылок ни висок,
Ввожу, внедряю в вас энергии пучок,
И будет все отлично, все пучком,
И станете вы снова бодрячком.

(Повторив несколько раз эту процедуру, Дубяго чуть от-ходит, чтоб полюбоваться на результаты своего труда, остается доволен)

Дубяго (после паузы вкрадчиво):
Сделайте одно мне одолженьице:
Когда проснетесь, вам подам прошеньице,
И его вы подпишете мне
В доброй памяти и здравом уме.

(После паузы с сильным посылом)

А теперь по моей вы команде
Раз-два-три, пробудитесь, воспряньте,
Выходя из угара пьяного
С чувством, будто родились заново!

(Егор Михайлович продирает глаза)

Дубяго (выдержав паузу):
Ну что, Егор Михайлович, ну как?

Егор Михайлович:
Вздремнул маленько – вроде бы свежак.

Дубяго:
Еще бы вы не посвежели – я ж
Провел энергетический дренаж.
И стоило усилий мне не малых
Прочистить ваши чакры и каналы.
Да, повозиться мне пришлось изрядно.
У вас запущено там все невероятно.

Егор Михайлович:
Понятно, Иннокентий э-э-э...

Дубяго:
Лукич.

Егор Михайлович:
Рассчитывай, Лукич, на магарыч.

Дубяго:
Егор Михалыч, не вводите в искушение.
Принять нельзя мне ваше предложение.
Нельзя, нельзя мне думать о награде,
Вас пользовать нельзя корысти ради.

Егор Михайлович:
И отблагодарить себя не дашь?
Я думал, что ты наш, а ты не наш!

Дубяго:
Вам полегчало – вот мне и награда,
Мне лично больше ничего не надо,
Но общество Святого Очищения
Нуждается в деньгах и помещении.
Они взывают к вам и к небесам
И просят, просят: помогите нам!

Егор Михайлович:
Что за контора?

Дубяго:
Цель их благородная -
Духовнопросветление народное,
Учение отказа от излишек.

Егор Михайлович:
Хорошему взялись учить людишек.
Пусть просветляются, а то им лишь бы жрать.
На это дать не жалко, чё ж не дать?
Так что уважу я тебя, Дубягу,
Короче, подмахну, готовь бумагу.

Дубяго:
Вы чуткий человек на удивление!
Ой, у меня с собой же заявление!
Не завизируете ли без волокитки?
У вас же сердце золотое!

Егор Михайлович:
Ну, ты прыткий!

(Коротко просматривает заявление)

Ого! Ребята загребают так не мелко,
Придется чаще выезжать на опохмелки.
По первому звонку ко мне без слов
Ты будь готов, Лукич.

Дубяго:
Всегда готов!

(Пауза)


Егор Михайлович:
Тогда чего? Тогда для посветления
Приму руководящее решение.
Эх, ладно уж, дал слово, так сдержу.
Ну, где там подписать? Я подпишу.

(Уже совсем было собрался поставить подпись)

А есть такие мастера, вот говорят,
За раз срубают человек по пятьдесят.
Могешь, Лукич?

Дубяго:
Мне этого не надо.
Это же тАк все – баловство, эстрада.
А мой подход – он индивидуальный:
С субъектом я вхожу в контакт астральный.
Но у меня был ученик – он очень просто
Мог в транс перевести в минуту пО сто.

(Пауза. Егор Михайлович задумался)


Егор Михайлович:
Был? А сейчас поделывает что ж?

Дубяго:
Ах, знаете ли, эта молодежь!
Им, как птенцам, наполнить лишь бы рты,
А психотроника не терпит суеты.
Кто практикует?! Недоучки и невежды!
И он, увы, не оправдал надежды.
Найдя себе иное примененье,
Спасибо не сказал, прервал ученье,
Освоил техники и смылся, паразит.
Но, слава богу, отдал хоть кредит!
Не знаю, где он средствами разжился.
Егор Михайлович, я ж в банке поручился!
Поставил честь свою из-за него на карту.

Егор Михайлович:
А что ж ты накатал не по стандарту?
Неправильный шаблон, формат не тот!
Не, документик этот не пройдет.
Готовы мы помочь всегда во всем,
Но есть законы, и законы мы блюдем!
Оформи все по форме и подашь.
Там поглядим.

(Ненадолго задумывается, нажимает кнопку переговорно-го устройства)

Зайди ко мне , Наташ.
Вот мы возьмем да и поручим ей.
А как звать этого?

Дубяго:
Терехин Алексей.

Егор Михайлович:
Алеша, значит. В следующий раз
С Алешкою сюда. Это приказ.

(Входит Наташа)


Наташа:
Егор Михалыч, вызывали?

Егор Михайлович:
Да.
Ты погляди вон, чё за лабуда?

(Сует Наташе Дубягову бумагу)

Случись ревизия, возьмут за жопу же!
Наталья, он же твой же протеже!
Отредактируй все, как полагается.
Раз человек сам с этим не справляется,
Твоя, Наташа, требуется правка.

Наташа:
Да я смотрела! Чё, заявка как заявка!

Егор Михайлович:
Смотрела? Значит, плохо ты смотрела,
Раз в оформленье я нашел пробелы!
Выходит, ты смотрела невнимательно.
Проверь еще раз хорошенько, тщательно.
Вот так! Мы с Иннокентий Лукичом
Корректировки от тебя, Наташа, ждем.
Чтобы комар не подточил тут носа,
Чтоб не возникло никаких вопросов.
Или, Наташа, Иннокентий Лукичу
Не хочешь помогать ты?

Наташа:
Я хочу.

Дубяго:
Так мне теперь явиться к вам когда же?

Егор Михайлович:
А я не знаю, тут все дело за Наташей.
Наташ, что скажешь? Сдюжешь к четвергу?
Или не справишься? Не сможешь?

Наташа:
Я смогу.

Егор Михайлович (Дубяго):
С парнишкой как? До четверга найдешь?
Найдешь-найдешь! Найдешь и приведешь.

(Егор Михайлович открыл ящик стола, закрыл его, опять открыл, достал из него какую-то папку, опять закрыл ящик, открыл папку, полистал бумаги)

Работать надо мне, работы до фига.
Всем все понятно? Ну, тогда до четверга.

(Дубяго)

Я понял, что гипноз твой – это сила.

(Наташе)

Ты Иннокентий Лукича бы проводила.

(Дубяго)

Меня заговорил, поправил здорово.

Дубяго:
Егор Михалыч, до свидания.

Егор Михайлович:
До скорого.

(Дубяго и Наташа уходят. Егор Михайлович задумался, по-стукивает карандашом по столу. Через какое-то время нажимает кнопку пе-реговорного устройства)

Ушел уже? Ушел гипнотизер?

Наташа (из громкоговорителя):
Да, он ушел.

Егор Михайлович:
Зайди, есть разговор.

(Наташа входит. Ждет. Егор Михайлович молчит, внима-тельно смотрит на нее.)


Наташа:
Я переделаю. Я...

Егор Михайлович:
Погоди покуда.
Дубягу этого взяла ты, Нат, откуда?

Наташа:
Была в газете напечатана реклама,
И брата повела лечиться мама.
Вы знаете, какая с ним беда?
Пускай бы пил, а там ведь наркота.
И ни за что брат не хотел идти к врачу,
Но согласился к Иннокентий Лукичу.

Егор Михайлович:
Помог Дубяго брату хоть немного?

Наташа:
Ну, в чем-то да: заставил верить в бога.
Еще побольше он помог бы, может быть,
Но не смогли мы все сеансы оплатить.
Хотелось братца нам спасти от мОрока,
Но больно дорого.

Егор Михайлович:
Похоже, да, Дубяго любит грОши.
Широк карман у этого святоши.
Ну что за люди! Без того им капает,
Нет, норовят в казну забраться лапою!
И просят, просят, просят без смущения,
Все дай да дай им денег, помещения!
А мне хоть раз кто бескорыстно дал?
Егорка, на возьми! – хоть кто сказал?
Один лишь олигарх чего подкинет,
Так он потом зато все пенки снимет.
Кто любит искренне народного слугу?
Досадно мне, Наташка, не могу.

Наташа:
А как же я? Я разве не люблю?
Всегда вам и по-всякому даю.
Вы посмотрите: внешне все и внутренне,
Егор Михалыч, вами все искамасутрено.
Чтоб лучше выглядеть, я села на диету.

Егор Михайлович:
Я не о том, Наташа, не об этом.

(Грустно вздыхает)

Что взять с тебя – с услужливой молодочки?
Наташенька, а принеси-ка водочки.





Сцена 7

(Квартира Алексея. Ухожено. Новая мебель: появились кресло, журнальный столик и много чего другого. Алексей возится с недавно купленным телевизором, пытаясь добиться идеального изображения. Пробу-ет различные установки. Тут же рядом коробка из-под телевизора. Валяет-ся пенопласт. На неприбранной, тоже новой, заметим, кровати удобно уст-роилась с книжкой Вика. Рядом с ней пластмассовая миска с фруктами-ягодами.)


Алексей:
Уже достали меня эти, блин, настройки!

(Пауза. Вика совершенно безучастна)

Вик, ты сегодня вылезешь из койки?
Я есть хочу, сварганила бы ужин...

(Вика не реагирует)

Ну да! Зачем нам? Мы живем не тужим!
Все женщины хоть как-то парят-варят –
Палец о палец эта не ударит.

Вика:
Досталась нашему несчастному теленку
Неработящая ленивая бабенка.
А что ж на всех ты, милый, не польстился –
Ко мне, как банный листик, прилепился?

Алексей:
Предупреждаю, под собою рубишь сук ты!

Вика:
Люблю я все же, когда в доме фрукты!

(Опускает в рот дольку мандарина)

(Алексей уходит на кухню. Через некоторое время возвра-щается оттуда с бутербродом, молча продолжает прерванное занятие. Звонок в дверь. Ни Алексей, ни Вика не реагируют. Звонок повторяется.)


Алексей:
Хорош, хорош трезвонить! Черт, засада!
Я занят! Вик, узнай, чего им надо?
В квартиру только не впускай заразу,
Куда подальше посылай их сразу!

(Вика лениво встает. Идет к двери. Открывает. На поро-ге – Саша)


Саша:
Как в анекдоте – драку вызывали?

Вика:
Сашуль!

Алексей:
Картина Репина «Не ждали».

Саша:
А я решил спонтанно, здрасте-здрасте,
Поумиляться на чужое счастье.

Вика:
Ой, Сашка, ну какой ты молодчина!

Саша:
Вы потребляете, ребят, сухие вина?

(Протягивает бутылку вина и конфеты)

Я помню, что у нас не пьет Алешка,
Но чисто символически, немножко.

Вика:
Мы по-домашнему, ты б хоть предупредил!
Что, трудно было звякнуть на мобил?

Саша:
Так я, болван, тогда приревновал,
Твой номер телефона изорвал.
И выкинул я Лешкин номерок,
Но, к счастью, завалялся адресок.
Вик, не грусти – ты выглядишь отлично,
Весьма, весьма, весьма аутентично.

(Жестами подкрепляет свое величайшее восхищение)

Слюну пустил бы, Лехи б не боялся.

Вика (несильно бьет Сашу кулачком в плечо):
Угодник дамский был ты – им остался!
Но ты мужик, мужчины – племя дикое,
Вам не понять значение великое
Причесочки, помады, туши, пудры.
Мы девушки не можем, как лахудры.

(Похватала шмотки, косметику)

Я быстренко, мне только причепуриться.

(Убегает)


Саша:
Давай-давай!

Алексей:
Засуетилась курица!

Саша:
Лех, что смурной? Не вовремя я, да?

Алексей:
Не обращай вниманья, ерунда!

Саша:
Все ерунда и суета сует.

(Пауза)

Послушай-ка, пока что Вики нет,
Не загружалась чтоб излишне наша нимфа,
На всякий случай, интересная, Леш, инфа:

Ни свет ко мне явились ни заря
Два в меру агрессивных бугая,
Настаивая, но не угражая
И толком ничего не объясняя,
Туда-сюда, вдруг задают вопрос:
Кто практикует массовый гипноз?
Ну, я им трали-вали, тити-мити,
Не компетентен, мол, ребята, извините,
Они мне – бац – для опознанья фотку.

Алексей:
Что – опознал?

Саша:
Да там у них нечетко.
Такая встреча с интересными людьми.

Алексей:
Понятно. Примем к сведенью.

Саша:
Прими.

(Помолчали. Саня взял описание к телевизору, полистал. Взял пульт, повертел, понажимал кнопочки. Алеша молчит.)

А мне обрыгло, Леш, быть вечным снобом,
И стал я, не поверишь, филантропом.
Представить мог ты, чтобы консультации
Давал я в центре реабилитации?
Сам на себя порою удивляюсь:
Сижу, веду прием, помочь пытаюсь.
Какие там встречаются подранки!
Ну-да, не все ж мне потрахульки-пьянки.
Не возникает, Лех, желанье у тебя
Свои услуги предложить? Ты мог бы...

Алексей:
Я?
Ага, когда задрюченный-задроченный,
Я был никто – на жизнь смотрел с обочины,
Когда вокруг все было гниль и плесень,
Был всем вам я не слишком интересен.
Вам – к девочкам, мне – к книжечкам
Когда. Что это – разделение труда?
Не знаю, думаешь, в душе считали что вы:
Алеха – глупенький, Алеха – беспонтовый?
Хихикали, что плохо с головою,
Что занимаюсь страшной ерундою.
По-тихому вы вечно надо мной
Посмеивались за моей спиной.
Бредовые мои мол увлечения.

Саша:
Да кто смеялся-то?

Алексей:
Да все без исключения!
И ты, хоть строил из себя дружка,
Подкалывал всегда исподтишка.
Подшучивал со всеми заодно.

Саша:
А что шутить нельзя?

Алексей:
А не смешно!
Пока, Сашок, ты баб успешно терил,
В способности мои не слишком верил.
А как прокинула тебя со мною Вика,
Так сразу же зауважал, смотри-ка!
Чуть поцарапали твое мужское эго,
И не узнать же стало человека.
Он больше не бухает и не пежится.
Теперь он ангел-ангел! Крылья режутся!
Перевернулся – и опять он в лучших,
Он добренький, спасает он заблудших.
Самопожертвованья сколько, благородства!
В конечном счете – чувство превосходства,
Последнее и истинное слово
Осталось у великого Серова!
Спаситель наш – добросердечный шибко!

Саша:
Леш, извини... я не учел... моя ошибка.

Алексей:
Ну говорю же: просто ангел кроткий!
Я что, дурак – поддаться обработке?
Что ль делать нечего – переться за тобой?
Я злой, Сашок, голодный я и злой.
Но я добился, я, Сашуля, смог
Попробовать удачу на зубок.
Поперло мне: попал в обжорный ряд,
Пирую, пусть другие постоят.
И аутсайдеров с их грустными глазами
Не жалко мне, пусть сами, сами, сами!
Я с ними – как со мною поступали.


(Появляется Вика. Она одета в очень короткое, очень об-тягивающее и ну о-очень стильное платье. Под платьем у нее такие узень-кие трусики, что кажется, их вообще нет. В одной руке у Вики блюдо с закус-ками, в другой - бокалы)


Вика:
Мальчишки, ну вы как тут, не скучали?

Саша:
Конечно же, скучали! С нетерпением
Мы твоего, Вик, ожидали появления!
(Алексею) Какая дэвушка! Ты только погляди!

Вика:
Да ладно тебе, Сань! Ну прекрати!

Саша:
Я ж, как акын, что вижу – воспою.

Алексей:
Вик, подожди, я скатерть постелю.

(Кинулся доставать скатерть, стелить ее на журнальный столик)

Саша:
Ох, хорошо у вас, ребят! Не жизнь, а сказка!
Ветчинка, рыбка красная, колбаска!
Вот так и надо! Надо жить достойно
И жить не надо тухло и отстойно.
Прибарахляетесь? Все верно! Мо-лод-цы!
И сами счастья своего творцы!

Вика:
Прибарахляемся, и как прибарахляемся!

Алексей:
Да просто соответствовать стараемся.

Вика:
Ты видишь, Сань, насколько мы не бедствуем?
Мы даже не живем – мы соответствуем.

Алексей:
Чего тебе, скажи, не достает?
Как будто я один люблю комфорт.

Вика:
Не говорит мне, деньги взял откуда.
Кудесник, одним словом! Чудо! Чудо!
У нас, Саш, все по щучьему велению.

Алексей:
А я считал, по твоему хотению.

Вика:
Насытились давно мои хотелки.

Алексей (взглянул на стол по-хозяйски):
Еще нужны приборы и тарелки.

Саша:
Не колготитесь, бог с ними с приборами
И с глупыми пустыми разговорами.
Приравнен должен быть незваный гость к погрому.
Пойду-ка я, ребятушки, до дому.
Пришел, напряг зачем-то – сам не рад.

Вика:
Сашуля, ты не в чем не виноват!
(Алексею) Ты что стоишь? Да улыбнись ты другу!
А то и в правду он сбежит с испугу.

Алексей:
Из-за меня? Да кто здесь начал первый?

Вика:
Ну хорошо, я стерва, стерва, стерва!

Саша(смеется):
Ой, не могу – какие ж вы смешные!
Люблю вас, хомячки мои родные!

Алексей:
Да обхохочешься! От смеха аж помрешь!
Животики над нами надорвешь!

Вика:
Раз любишь – принимайся за еду!

Саша:
Нет-нет, Викуль, спасибо, я пойду.
Вас в сущности уже я повидал
И, что хотел, сказал-порассказал.
Все остальное в следующий раз.

Вика:
Ты покидаешь нас? Он покидает нас!
Я одевалась, красилась – а он!

Саша:
Давайте запишу ваш телефон

(Алексей пишет на бумажке, отдает Саше)

Отлично! Остаемся мы на связи.
Я думаю о следующем разе.
Пока, Викуль, Алеша!

Алексей:
Ну, бывай.

Вика:
Ах, негодяй ты, страшный негодяй!
Ты что, вообще?! Пришел, разбередил
Мне душу и спокойненько свалил!
Не хочешь, подлый, слушать мои вопли!
А мне скучай здесь, утирая сопли!
Тоска моя вот в этом

(Кивает на принесенное Сашей вино)

не утопится.
Ты на машине? Гут! Я еду шопиться.

Саша:
Алешку бросишь одного? Ты чё, старушка?

Вика:
Он только рад: его вон ждет игрушка! (Кивает на телевизор)
Когда в заводе я, то лучше мне уйти.
Да, мой хороший?

(Целует Алексея в щеку)

Ручку, а? (Протягивает ладошку) Позолоти!

(Алексей покорно достает из своего портмане купюру за купюрой, кладет Вике на ладонь)

Саша(Вике):
Но ты учти, я только подвезу,
Назад сама.

Вика:
Окей.

Саша:
Я жду внизу.

(Уходит)

Алексей (подходит к блюду с закусками):
А с этим что? Я все один не съем.

(Вика не отвечает, собирает сумочку: кладет в нее день-ги, что-то из косметики, зонтик)

Трусы надень, шалава!

Вика (смеется):
А зачем?

(Ушла, захлопнула за собой дверь. Алексей берет из блюда ломтик ветчины. Засовывает его целиком в рот. Другой ломтик. Еще. Еще. Еще. Звонок в дверь. Бежит открывать)

Алексей:
Вернулась! Все же с ним не захотела!

(Алексей открывает дверь: на пороге Дубяго)

Иннокентий Лукич:
Терехин, здравствуйте, а у меня к вам дело.






Сцена 8

(Кабинет Егора Михайловича. Перед ним возмущенный Ду-бяго)


Дубяго:
Он стал!.. Каким-то стал дегенератом.
Представьте, на МЕНЯ ругался матом!

Егор Михайлович:
А что сказал-то? Освети детали.

Дубяго:
Ну, чтоб на этот я пошел... на гениталий.

Егор Михайлович:
Я знаю адрес – слал туда не раз.
Аргументировал он чем-то свой отказ?

Дубяго:
Какой там, что вы! Встретил бирюком
И ну орать, что не нуждается ни в ком,
Что хочет, как он выразился, класть
На всех начальников и, в принципе, на власть.

Ему устав не писан, он не уставной,
Кричал Терехин, брызгая слюной.
Я испугался аж, что этот обормот
Меня укусит или вдруг побьет!

Егор Михалыч, ужас!

Егор Михайлович:
Да не плачь.
Горяч, горяч Алешенька, горяч.
Пренебрегает. Дружба наша не нужна.

Дубяго:
Какого же еще ему рожна?

Кто он такой, вообще-то? Кто он есть?
Его позвали – оказали честь.
Любой другой бы на его бы месте
За счастье бы почел – все честь по чести –
И понимал: отказывать нельзя,
Стоял бы здесь, смущаясь, лебезя.

Духовный поиск, я учил, по-настоящему
Не мыслим без любви к вышестоящему.
Кто кроток, тот на светлом на пути,
Ого, как может далеко зайти!
А кто не уважает руководство,
Тот погружается в анархию и скотство.

Ну, чтоб Алеше по моим стопам!
Все по стопам, да по стопам, да прямо к вам!
Уж от него небось бы не убыло,
А здесь сейчас гармония царила б.

И я хочу еще раз подчеркнуть:
Терехин вытурил меня, не вникнув в суть.
Его отказ ничем не обоснован.
Я этим юношей весьма разочарован.

Егор Михайлович:
Не нужен я. Ему не нужен,... Им!
А мне вот он как раз необходим!
Видал-мандал, как этот мир устроен!

Дубяго:
Терехин вашего вниманья не достоин.
Пусть хоть сгниет зарвавшийся салага!

Егор Михайлович:
А это не тебе решать, Дубяга.

(С досадой сам себе)

Зря понадеялся, лишь время упустил!
Слегка Алешку недооценил.
У всякого своя, известно, такса.

(Нажимает кнопку переговорного устройства)

(В микрофон) Ко мне сейчас же Алекса и Макса!

Придется так, еще одно усилие.
Хотел, но не выходит без насилия.

(Хмуро взглянул на Дубяго)

Поди останься с чистыми руками,
Когда имеешь дело с дураками!
Ну ничего, ребятам не впервой!

Дубяго:
Егор Михайлович, а как же быть со мной?
Ресурсы выделить вы мне давали слово.
В четверг, сказали, будет все готово.

Егор Михайлович:
Сказал я? Ну ты странный человек!
Сказал я, после дождичка в четверг.
Прошел бы дождик – было б все в порядке.
Но видишь ты: не выпали осадки.

Дубяго:
Меня, наверно, хватит паралич!
Егор Михайлович! Егор Михайлови-ич!
А как же ваша нам помочь готовность?
А как же просветленье? А духовность?

Егор Михайлович:
Сегодня здесь не подадут. Тем более,
У нас, у главных, на духовность монополия.
Запомни сам и передай своим,
Прерогативу эту мы не отдадим.

Дубяго:
Ну что ж, после такого вот напутствия
Обременять не смею вас своим присутствием,
Егор Михайлович, прощайте.

Егор Михайлович:
Не прощу.
Сидеть! Пойдешь, когда я отпущу.

Голос Наташи из переговорного устройства:
Тут Алик с Максиком пришли, чё им сказать?
Пусть входят сразу, или подождать?

Егор Михайлович:
Ждать нечего, давай, давай, давай!
Ко мне ребят скорее запускай.

(Входят Алекс и Макс)


Алекс:
Егор Михайлыч!

Егор Михайлович:
(вместо приветствия) Ну!.. Размяться неохота?
Короче, парни, есть для вас работа:
Клиент один понадобился очень,
Поговорить мне надо с ним, короче.
Но, понимаете ли, дурью парень мается,
От приглашенья пообщаться уклоняется.
Вот я сижу и думаю я вот:
Найдете, может, вы к нему подход.

Алекс:
Да не вопрос! Нам что ли в первый раз?
Егор Михайлович, считайте, он у вас.

Егор Михайлович:
Смотрите, ой, не проколоться чтобы!
На этот раз у вас клиент особый:
Гипнотизер – лишь взглянет и привет!
В одну секунду вам потушит свет.

Макс:
А если сзади? Тихо? Незаметно?
И глазом не моргнет, чисто-конкретно!

Егор Михайлович (передразнивая Макса):
Чисто-конкретно, Макся, дело в том,
Что нужен он без ран и гематом.

Алекс (Максу):
Это сложнее, да? Но тоже можно.
Ну, значит, упакуем осторожно.

Макс:
Чисто-конкретно, раз жесткач не заказали,
Зачем бы мы его калечить стали?
Чисто-конкретно, что ли мы садисты?
Егор Михайлыч, сделаем все чисто.

Егор Михайлович:
Надеюсь очень я на вас, молодчики.
Его возьмите в качестве наводчика.

(Показывает на Дубяго)

Знаком с объектом. Вот такой Иуда!

(Показывает, мол классный)

Дубяго:
Какая наглость! Не хочу, не буду!

Егор Михайлович:
Кто ж станет спрашивать тебя, гнилое семя?
Все-все, ребята, не теряйте время!

Дубяго:
Что вы творите? Как безнравственно и даже
Преступно! Бог за это вас накажет!

Макс:
Оставил быстро боженьку в покое,
Чисто-конкретно, встал, пошел со мною.

(Берет Иннокентия Лукича за руку и причем так, что тот больше ни вздохнуть ни охнуть не может)

(прощается) Егор Михайлович!

Егор Михайлович:
Да-да-да, удачи!

(Пока Макс уводит Дубяго, Егор Михайлович делает знак Алексу, чтобы тот остался)

Слыхал, у банковских случилась недостача?
Их усыпляли на рабочем месте.
Не исключен поэтому акт мести.
Я не хотел, чтоб остальные знали.
Следи, короче, чтоб не помешали.

Алекс:
Я думал, честно говоря, что это слухи.
Что раздувают, как всегда, слона из мухи.

Егор Михайлович:
Доставите, и выясним, кто он,
В действительности, муха или слон.
Но даже если вдруг окажется он волком,
Употребим его мы с пользою и с толком.

Алекс:
А дядьку после этого в расход?

Егор Михайлович:
Зачем же? Нет. Пускай себе идет.





Сцена 9

(Кабинет Егора Михайловича. Хозяин кабинета, как водит-ся, в своем начальничьем кресле. Посреди комнаты сидит на стуле связан-ный и, естественно, насмерть перепуганный Алексей. Рот заклеен, повязка на глазах. Наталья прикатила сервировочный столик с коньяком, бокалами и закусками и встала в ожидании дальнейших приказаний с довольно приличных размеров кухонным ножом в руках. Егор Михайлович кивает, Наталья подхо-дит к Алексею и снимает с его глаз повязку. Остается стоять рядом с ним, поигрывая ножом.)

Егор Михайлович:
Раз связан по рукам и по ногам,
Наверно, думаешь, что ты попал к врагам,
И в ситуации, знакомой по кино,
Предполагаешь, что дела твои – говно?

Что истерзают страшной пыткой тело нежное,
Оттуда вытряхнут твою душонку грешную,
Но что, Алеш, особенно паршиво:
Ты знаешь сам, что это справедливо.

Попутал тебя, Лешенька, лукавый.
Что, скажешь, нет? Не заслужил расправы?

Тот, кто сидит, дружочек, на обмане
И роет свой доход в чужом кармане,
Тот должен очень четко понимать,
Где, у кого и сколько можно брать.

У безответного спокойно, не пыля,
Скреби хоть до последнего рубля.
Обогатился – и как с гусика вода.
Ну, пожурят, допустим, иногда,

Ну, обзовет какой-то дурень негодяем,
Но предприимчивость мы в целом поощряем.

Как угораздило тебя, эх-ты, глупышка,
К серьезным людям залезать в кубышку?
Что, захотелось поиграть в героя?
Ну поиграл, а сколько геморроя!

Чувство реальности что ль у тебя ослабленное?
Зачем тебе вот это «грабь награбленное»?
Тут, Леш, не Англия, и ты не Робин Гуд,
У нас за это очень больно бьют.

Ну, ничего, не бойся, не робей –
Везет тебе и ты среди друзей.
Без нас уже покойничком бы был.
Зачем связали? – Чтоб не нашалил.

А вдруг соображаешь ты неважно.
В особенности, если бздишь, и страшно,
Легко впасть в панику, а ты парнишка спорый,
Гипнотизировать начнешь всех без разбору.

Представь себе, допустим, мы уснем,
Ну, коллективно покемарим, что потом?
Везде и всюду банковские рыщут,
По всем углам гипнотизера ищут.

Я сомневаюсь, чтобы ты сумел
В транс привести оптический прицел.

Скрутили мы тебя, тебя ж жалея.
Наташа, расфиксируй Алексея.

(Наташа по команде начинает суетиться над Алешей. Развязать однако не торопится, а, вместо этого, не то чтобы откровенно жмется к нему, а, скажем так, не избегает тесного телесного контакта. А Алешенька косится все на нож у нее в руке )


Наташа:
Ой, а страдальческие до чего глазенки!
Ну, прямо, чисто мученик с иконки!
Ну, все-все-все-все-все, ну успокойся!
Не бойся, миленький, все хорошо, не бойся!

(Подцепила наманикюренным ноготком ленту, которой за-клеен у Алексея рот)

Давай! Я постараюсь аккуратно.
Так, потерпи, щас будет неприятно.

(Резким движением срывает ленту, Алексей морщится от боли)


Алексей (стонет):
У-а-а!

Наташа:
Подожди, не верещи,
Дай, я протру, а то пойдут прыщи.

(Достает совсем маленький флакончик с духами или дезо-дорантом и бумажную салфеточку. Брызгает на салфеточку и осторожно протирает Алексею рот. Наконец в ход идет нож: разрезает ленту сначала на ногах...)

Понавязали-та, понавязали-та!

(...и, наконец, на руках)

Что, затекло? Дай руку, дай сюда,
Дай помассирую – пройдет все, чё ты прямо
Такой упрямый?

Егор Михайлович:
У нас все ж поуютнее, чем в морге.
Вон Натка от тебя уже в восторге.
Спешит прибиться к молодому бую.
Ты осторожнее, Наталья, я ревную.

(С напускной строгостью грозит Наташе начальствен-ным пальчиком)

Наташа:
Егор Михайлович, я ж по вашей же указке
Ему дарила нежности и ласки.
Хотя он ничего себе с лица.

Егор Михайлович:
Нет, ты слыхал? Иди трудись, овца!

(Наташа уходит)

Ах, Леша-Лешенька! Ах, Алексей-Алеша!
Негоже безобразничать! Негоже!
Чего тебе, Леш, в жизни не хватало,
Что докатился ты до криминала?

Деньжат шальных сорвать решил ты или
Не поняли тебя, не оценили?
Такая форма якобы протеста,
Мол, не нашлось тебе под солнцем места?

А? Что? Молчишь? Молчишь, не доверяешь?
Молчи-молчи, Леш, поступай, как знаешь.
Я все к тому, что для сверхчеловечка
У нас найдется теплое местечко.

Ты только в дверь – сейчас возьмут на мушку,
А здесь получишь крышу и кормушку.
Как объявлю, что ты в свои записан,
Грешок твой, Алексей, считай, что списан.

Но не хочу оказывать давление,
Это твое свободное решение.

(долгая пауза)

Эх, чё сидеть-то на сухую дурачком!
Леш, не желаешь угоститься коньячком?

(разливает коньяк, берет свою рюмку)

За что, Леш, выпиваем? А? За разум?

(чокается с рюмкой, предназначенной для Алексея, выпива-ет)

Хорош коньяк! Хорош! Хорош, зараза!
Хороший

(любуется бутылкой)

Дорогой!

(любуется этикеткой)

И очень редкий!

(Алексей берет свой коньяк, выпивает, морщится)

Ты не стесняйся, Леш, заешь-ка вот конфеткой.

Вчера я проводил супругу с дочкой
В Италию .... Еще, Леш, по глоточку?
Приспичило им срочно в Ватикан.
Но я так думаю: скорей, по бутикам.

Имею так что право вольной птицей
Сегодня никуда не торопиться.

Пока они там изучают моду,
Мы по-мужски тут... Выпьем за свободу?
И независимость! А банковские пушки
Нам не страшны!

(разливает коньяк, оба выпивают)

Бери вон печенюшки.

Алексей:
И что мне делать?

Егор Михайлович:
Брось ты, Алексей!
Да ничего не надо! Пьешь себе и пей!
Коньяк от стресса очень помогает.
И аура при этом не страдает.

Я в компетентных узнавал кругах,
Французы стопроцентно все в штанах.

Алексей:
Штаны, французы, аура, коньяк.
Скажите только честно – вы маньяк?

Егор Михайлович:
Ты, Лешенька, совсем что ль охренел?
Кто здесь, вообще, устроил беспредел?
Ты брось свою политику муровую!
С больной-то головы да на здоровую!

И как тебе приходят мысли эти?
Пора по третьей.

(разливает, оба выпивают)

Не сомневайся: я-то сам в порядке!
Ты, Леш, закусывай, бери, на – шоколадки.
А вот твои-то выкрутасы – точно шИзо!
Повыступай еще – пошлем на экспертизу.

Маньяк я, понимаете ли, ишь!
Ты думай-то вообще, что говоришь!

Алексей:
Я... Извините, я немного с толку сбит.

Егор Михайлович:
Да ладно уж, чего там! Бог простит.

Другое мне, Алеша, интересно.
Ты хочешь быть для общества полезным?
Не только под себя грести хабально,
А жизнь сограждан улучшать реально?

Алексей:
Не знаю, я не думал.

Егор Михайлович:
Твою мать!
А кто по-твоему – я что ль должен знать?

Алексей:
Хочу.

Егор Михайлович:
Какой ты! Хочешь и молчишь.
Ну, наливай тогда, чего сидишь.

(Алексей послушно разливает коньяк по рюмкам)

Короче, без поддержки не оставим,
Возможность проявить себя представим.

Как раз сейчас возможность превосходная:
Имеется вакансия свободная
И по твоей, Алеш, как раз специальности,
Конечно, при условии лояльности.

(выпивают)

Введу тебя я коротенько в курс,
А ты сиди наматывай на ус:

Большой начальник я. Ты знаешь это? Знаешь.
Теперь скажи, меня ты уважаешь?
Но откровенно мне ответь, Алеш,
Ну? Уважаешь?

Алексей:
Уважаю!

Егор Михайлович:
Врешь!
Не от души сказал, неубедительно.
Ты хоть со страху врешь – тебе простительно.
Но и другие также поступают:
В глаза-то льстят, а за глаза-то хают.

Все постоянно чем-то недовольны,
А мне не больно, думаешь? Мне больно,
Всю жизнь за них, засранцев, положив,
Читать и слышать этот негатив.

Несправедливо это и, к тому же,
Кому тут хуже – им самим же хуже!
Чего бы проще вроде бы понять,
Что радоваться лучше, чем брюзжать.

Согласье лучше, чем противоречье.
Покладистому и живется легче.
Чем циклиться на личных неурядицах,
Возрадуйтесь! И сразу все наладится.

Как хорошо у нас: какие выси, дали!
Ах, если б слушались! Ах, если б не мешали!
Ах, если б уяснили дурачины:
Народ и руководство – мы ж едины!

Не представляешь, как душою всей
Люблю людей! Люблю я их, ****ей!
Я ведь не просто кресло протираю,
Что лучше для людей, я лучше знаю.

Мне б не противились – я горе бы повывел!
И многих, очень многих осчастливил.
И совершил бы невозможное я что-то...
(пауза)
А как ты думаешь, а что там за работа?

Алексей:
Понятно, ну чего тут не понять:
Всех недовольных в зомби превращать.

Егор Михайлович:
Господь с тобой! Тебе их что ль не жалко?
Не перегни мне от усердья палку!
Зачем зомбировать! Ты, главное, навей,
Чтоб жизнь им виделась чуть-чуть порозовей.

Короче, ты согласен?

Алексей:
Ну, придется.
Согласен, да. А что мне остается?
Альтернативы, я, так понял, нет?
Точнее, есть – билетик на тот свет?

Егор Михайлович:
Кто дорогой коньяк со мною хлещет,
Оптимистичнее смотреть бы мог на вещи
И при любых раскладах и мастях
Не забывай, все ж, у кого в гостях.

Труд в удовольствие быть должен – не в нагрузку.
Ты думай широко, не думай узко!
Созрел, считай. Считай уже, уже пора
Наделать кучу всякого добра

И над собой работать надо, Леха:
Пьешь неумело и закусываешь плохо!
Пора кончать жить жизнью беспорядочной.
Ну, по последней, и тебе достаточно.





Сцена 9

(У работников администрации крупного должностного ли-ца закончился очередной рабочий день. Начальник уехал и челядь отрывает-ся. Алекс привез несколько бутылочек бордо. Одна бутылка перелита в де-кантер. Алекс взбалтывает его, давая вину "подышатъ". Бокалы расставле-ны, закусочка подходящая, лёгкая, изысканная.  Все готово, чтобы получить максимум удовольствия. Но расслабляться, судя по некоторому, вполне при-личному количеству пустых пивных  бутылок, расставленных в разных час-тях комнаты, начали чуть раньше. Всё правильно делают ребята – если уж мешать, всегда надо идти на повышение.)


Алекс (Алексею):
Сегодня ты в ударе был. Придурки
Мгновенно придавились, как окурки.
Я охренел, как по твоей наводке
Вдруг захотели зрелищ все и водки.

Как по команде, сразу завелись,
В любви к Егор Михалычу клялись.
Из безразличных как рвались в соратники!

Макс:
Еще б конкретно приодеть их в ватники!

Алекс:
Сработал, Лех, нас с Максиком почище.

(Разливает вино по бокалам)

Макс (нюхает вино, отпивает):
У, офигенно! Классное винище!

(П,робует еще раз)

Присутствие танинов на лицо.

Наташа:
Да, вкусненько. Приятное винцо. 

Макс:
Реально, Алекс, статусное пойло!

Алекс:
Нормальное, хороших денег стоило.

Макс:
Чтобы во всем была удача нам,
И за здоровье здесьприсутствующих дам!

(Все кроме Алексея дружно выпивают)


Наташа:
Леш, что ты грустненький?
Попробуй хоть немножечко.
Ну, чеснослово, вкусная бордошечка!

Алекс:
Наташка тащится, а ты чего, Алеш,
У нас от коллектива отстаешь?
Пей красное – полезный алкоголь.

Макс:
Ты чё, пренебрегаешь нами, что ль?

Алекс:

Попробуй! О-медок. Отличный год!

(Алексей залпом выпивает свой бокал)

Да не хлебай так – полощи им рот,
Не супермарктовскую ж травим дребедень!

Наташа:
У Алексея был сегодня трудный день.

Алекс:
Тем более, принять полезно малость,
Снять чтобы напряженье и усталость.
Мы с Максом тоже замудохались, зато
Теперь вот отдыхаем – пьем шато.

А, кстати, Леша, мы ж совсем забыли:
Мы за твои успехи же не пили.

(Разливает по новой)

Ну, за тебя! Как всех ты вздрючил! Как!

Макс (Алексею):
По-честному признайся, ты ведьмак?
Давайте звать его Алешка-Сатана.

Алекс:
Ну чё ты, Макс, стебаешь пацана?

(Все кроме Алексея опять выпивают)


Алексей:
Ребят, а вы не думали, ребят,
А вдруг и правда существует ад?
И всех нас повлекут на страшный суд?

Макс:
Не ссы, Алеха, много не дадут!
Слегка приплюснуть населенье квелое –
Статья, чисто-конкретно, не тяжелая!

Алекс:
Вот почему наш Макся бога не боится?
А бог как встретит Максю – сразу умилится.
Когда, как Макся, незатейлив, прям и прост, –
Спокойно отправляйся на погост.

Ты много думаешь, а думать – это вредно.

Наташа:
Ой, Лешенька, чего ты такой бледный?
Перенапрягся, радость жизни всем внушая?
Болит головка?

Алексей:
Не болит. Отстань, не знаю.
Меня тоска, тоска меня загрызла!
Нет смысла, нету смысла, нету смысла
В существовании.

Алекс:
Чё щас ты заскулил?
Нет смысла вдруг! А раньше что ли был?

Макс:
Я на Алешкином бы месте взвыл бы тоже.
Уж лучше двинуть сорок раз по роже,
Чем вот, как он, хоть раз засрать мозги.
Я тоже бы, наверно, сдох с тоски.

Наташа:
Да вы ваще, вы дураки набыченные!
Не понимаете вы, люди ограниченные,
Какой он потрясающий: в лишении
Сам удручается, но дарит утешение,

Сам беспокоится, но дарит он покой,
Любые заморочки, как рукой,
И сглаз любой его снимает глаз,
И где и как живешь, забудешь враз!

А говорит он до того уж гладко,
Что слушать его – слушать его сладко.
Его слова любой приятней музыки,
И камушки с дыши, и с сердца грузики

Спадают...

Макс:
Да. И хочется отдаться.

Наташа:
Да ну вас всех! Вам лишь бы надсмехаться!

Алекс:
Наташа, мы ж любя и с пониманием
К твоим вполне естественным желаниям.

Макс:
Это Алешку больно вознесло,
Что игнорирует тебя он и бухло.
Нам строит, понимаешь, козью морду:
Такой он типа гений, типа гордый!

Одним он взглядом типа всех валящий,
Мы левел для него не подходящий!

Алексей:
Я был на уровне когда-то и за это
Опущен щас на уровень паркета.
Талант мой раздавили грубой силой.

Макс:
А! Хочет он, как раньше, быть бомбилой.
Ему бы одурманивать кассирш,
А ты, Наташ, его боготворишь!

Наташа:
Макс, отвяжись от Леши, злобный зверь!

Алексей:
Нет-нет, все правильно! Так, так со мной теперь!

Я стух, я сдулся, нет меня, отбросил тапки,
Капитулировал я, сдался, поднял лапки.
Терехин кончился, Терехину – кранты!
Как таракан, любитель темноты,

Сидел я тихо – вроде меня нет,
Но стоило чуть выбежать на свет,
Позариться на барские объедки,
Сейчас же раз меня – и на заметку.

Перемешали ласку и угрозу:
«Эй, шибко шустренький, а ну-ка быстро в позу!
Вставай, лихие жизни командиры
Иметь тебя  желают во все дыры.»

Не просто встань – кричи, что повезло.
Большая честь – подставить им дупло!
Кричи, что удовольствие большое!
Но, главное, что самое смешное,

Они ж играют в эту же игру:
Есть кто-то круче и на их дыру!

Макс:
Не, не врубился я, чего-то странно.
Чё там за дыры, а? У таракана?

Алекс:
(Подвигает Алексею бокал с вином)

Прими для профилактики чумы.

(Смеется, хлопает Алексея по плечу)

Леш, ты ж такая ж точно сволочь, как и мы.
Нам жутко жалостную травишь тут историю,
А сам как поимел аудиторию!

Я ж наблюдал все время за тобой,
Как разминался ловко ты с толпой:
Ты ж неформально, Леха, отрываешься –
Заметно же, что властью упиваешься,

Не тяготишься ты своей повинностью!
Чё ты нам строишь девственность с невинностью?
Да это просто у тебя гордыня
Созрела-выросла огромная, как дыня.

Брось, Лешка, а?! Гордыня – это грех.
Ты результатом измеряй успех!

(Гладит бутылку бордо)


Макс:
Нет, пусть он скажет! Объясни, пацан,
Причем здесь, а?.. Причем здесь таракан?

Вот тараканы – те свободные как раз.
Везде шныряют, и никто им не указ.
Пожрать, размножиться, другого нет занятия.
А человекам нам нужны понятия:

Чтобы по-правильному все. Еще Конфуций
Чисто-конкретно всех учил прогнуться.
Конфуций был конкретно мудрый дед.
Ты понял-нет, ваще-то, понял-нет?

Алекс:
Да ладно, мужики, чего мы спорим?
Давайте новенькую лучше откупорим.

(Стучит пальцем по бутылке)

Вся мудрость там – вот в этих вот стекляшках!

(Наташа резко отодвигает свой бокал, вскакивает)

Наташ, ты чё? Наташ! Ты чё, Наташка?

Наташа (Алексею):
Ты, Алексей, все правильно сказал.
Один у них сплошной орал-анал!

Всех перетрет веселая тусовка,
И я, как ты, как божья я коровка.
Ползу, ползу, ползу, ищу, ищу.
Я много думаю и часто я грущу.

Зачем, я думаю, мне к этим проспиртованным,
Когда могу с серьезным, с образованным?
Ведь никому же даже невдомек,
Что чистая я, чисто ручеек.

Гипнотизер, в глазах моих прочти:
Душой я не испачкалась почти.
Ты видел, видел, видел? Ты заметил?
Я чистая! Есть все же бог на свете.

По горло я наелась ролью куцею.
Сейчас я им устрою революцию.
Всё! Наигралась в честную давашку!
Себе другую ищут пусть букашку.

Пусть хоть удавятся красавцы удалые,
А я уйду – они же злые, злые!

Нисколечко, ни капельки, ни малости –
Не то, что нет любви в них, даже жалости!
В них наглости зато и силы много.
Вот именно, что не боятся бога!

Егор Михайлович и держит их за это,
Хотя, конечно, он и сам, вообще-то...
Он тоже, будь здоров, как отмечается
И тоже, в общем, бога не стесняется.

А мне ... мне стыдно, очень даже стыдно,
Ведь богу, говорят, всегда нас видно.
Печаль ему какая и страдание -
Смотреть с небес на наши кувыркания!

Чего он нагляделся-то несчастный!
Это же ужас, ужас же ужасный!
И очень может быть, от отвращенья
Возьмет он и не даст нам всепрощения.

А если вдруг, а если с ними тоже
Подельницей на суд потянут божий,
И ангел строгий – разговор короткий –
Заставит жариться на той же сковородке,

То сразу – раз, и солнышко поблекло,
И им туда, и нас потянут в пекло.
Всех с ними загребут – тебя, меня.
Леш, я не создана для адского огня.

Мы двое, мы с душою не на месте,
Давай бояться бога станем вместе.
Соскочем, Леш, давай. Давай сбежим,
Пред божьими очами подрожим.

Не верь ты Алексу, не слушай ты Максимку!
Пускай сидят с бутылками в обнимку!
А мы с тобой, давай с тобой вдвоем
Уйдем отсюда, Леш, давай уйдем!

(Наташа берёт Алексея за руку)

Пойдем, Алеш, пойдем, мой дорогой,
Пойдем куда-нибудь, да хоть к тебе домой.
Спасемся, и не будет нам так грустно.
Сготовлю что-нибудь. Я, Леш, готовлю вкусно.

Мы поедим, попьем с тобою чаю,
Грехи нормальной жизнью искупая.
И телек включим: может, неплохую
Посмотрим передачу юморную.

Как классно, знаешь, с полными желудками
Не думать ни о чем и ржать над шутками.
Или кино с картинками красивыми
Смотреть. Себя почувствуем счастливыми.

Забудемся, Алешенька, заглючимся,
Отключимся, отключимся, отключимся.

(Наташа тянет Алексея за собой. "Отключимся-отключимся-отключимся," - повторяет она, как заведенная. И Алеша встает и послушно шлёпает за ней и вдруг... вдруг он начинает улыбаться. Может, он нашел свое счастье? А может, просто что-то веселое в голову пришло. Алеша идет за Наташей и улыбается.)