Мама, милая мама,
сколько слез ты пролила из-за своего дурного дитя...
Мне кажется, если собрать их воедино,
Всемирный потоп покажется ручейком.
а я – что?
я - ничего,
радуюсь да маюсь,
с короткими передышками.
И опять заставляю тебя плакать,
сама того не ведая.
Мне кажется, тебе надо было остановиться на сыне.
Чтобы их никогда не было.
Твоих слез.
Вчера я ходила к гадалке.
Та долго мазала мою ладонь черной краской,
потом сделала оттиск на бумаге...
Подожди. не сердись. послушай.
Пожалуйста, хотя бы в этот раз не бросай трубку,
милая мама...
...она сказала, что я буду жить долго и счастливо,
Представляешь? Долго и счастливо.
И у тебя еще будут внуки...
А еще мы уедем на море,
представляешь? Целое море
и мои книжки.
Большими тиражами.
Не смейся, мам,
так будет.
Не врет гадалка.
Просто нужно
еще немного
потерпеть...
И мы не будем считать крохи
от твоей до моей зарплаты.
Мы будем считать только звезды
в августовском небе.
И папа забудет свои станки
и вновь засядет за чертежи
фантастических машин.
он будет, как и раньше,
в глубоком моём детстве
засыпать счастливый за кружкой
дымящегося чая на кухне,
заливая липкой заваркой
свои труды,
отчего они будут казаться дремучими манускриптами...
Мы выбросим чертов будильник,
истерично воющий в шесть утра...
В детстве я боялась:
внезапной тишины,
нырять под воду,
шума из пупырчатой морской раковины,
солдат под окнами,
и смерти родителей.
А теперь боюсь лишь последнего...