Слов было много, их было не жалко. Тарелок, кстати, тоже. Да и связки, хоть были не колхозными, а собственными, работали на полную мощь, местами переходя на ультразвук. Зато в соседних квартирах воцарилась тишина, как в филармонии. По неписаным правилам даже на цыпочках просквозить в уборную считалось моветоном и подвергалось жёсткому остракизму. В эти минуты в экстренном порядке вырубались телевизоры, магнитофоны и даже безобидные МР-3 плейеры. Детям надлежало немедля бросить все пластмассовые, железные и деревянные игрушки и набрать в рот воды (или сока, в тяжёлых случаях - сгущёнки). Ни единый шорох не должен был помешать кварталу считать тарелки: четыре... три.. два.. один... и...
- Дура, - короткий шлепок, всхлип
- Гоооооооол!!!!!
Алевтина Ивановна, привычно поддерживая вывихнутую челюсть, засобиралась в травмпункт. Идеальная тишина взорвалась брызгами шампанского. На площадках и лестничных пролётах разлетались фонтаны конфетти и серпантина. Люди праздновали Новый Гипс.