Галя закашлялась. То ли поперхнулась, то ли заболела. Хотя с чего болеть – июль на дворе. Жарко.
Саша сидел на продавленном синем диване. От дивана пахло кошачьим кормом и докторской колбасой.
Саша рассматривал белый потолок и терпеливо ждал, пока Галя откашляется.
Кха-кха.
На стенах - розово-фиолетовые потеки. Если правильно наклонить голову и левый глаз чуть прищурить – пятна похожи на целлюлитные женские ножки. Саша усмехнулся:
- помнишь, был сентябрь мы отмечали поступление. Сколько нас было? Человек двадцать. Тридцать? Саня был. Ну помнишь – металлист. С этими . . .вихрами по плечам. Косматый. Помнишь, да? Ты еще танцевала под эту… как ее…. Вай-вай- я-лав-то си-ю-край-ай донт-ноу….. не помнишь…
Кха-кха-кха
- ты еще танцевала, у тебя юбка такая была… коротенькая-коротенькая. С большими пуговицами. С ремешок такой был лакированнный – блям-блям. Помнишь, ты еще туфли сняла, стала босиком танцевать, а я открыл вино.. и мы брызгали его на стены. На пол лили. Помнишь? Еще коменда хотела ремонт заставить сделать. Так возмущалась, так кричала.
Кха-кха-кха.
- не помнишь. Ты водички попей. Говорят, помогает. А может, у тебя бронхит? Тогда к доктору надо. А доктора помнишь? Как его.. Леонид Иваныч. Петровский. Он еще нам лекцию по половому воспитанию читал. Краснел так смешно, когда про презервативы рассказывал. Как ты смущалась, помнишь? А зубного помнишь? Как ты повела меня лечить зуб мудрости, а Гена-стоматолог был с такого конкретного бодунища…. Он мне чуть десну не изуродовал.
Саша демонстративно потер щеку и состроил страдальческую гримаску.
- Да… бывали дни веселые. Вам бы ремонт сделать. Диван вот.. где нашли только такой? Как из фильмов ужасов. Ну когда главная героиня садится, и за подушками нащупывает чьи-то кишки…. Он раскладывается?
Кха-кха. Кивок.
- а помнишь, мы смотрели фильм, там за диваном труп проститутки нашли? Как же этот фильм назывался.. Тарантино что ли снял. Или Джармуш. Или Родригес. Ладно. Кому какая разница. Но хотелось вспомнить. Что-то с памятью моей стало.
Галя перестала кашлять, открыла шкаф и достала банку кофе.
- зачем ты травишь свой прелестный молодой организм растворимой бурдой? Мне тут говорили знающие люди, академики – вся эта таблица менделеева в одном стакане – прямой путь к гастриту. А еще на сердце плохо действует. Но я за твое сердце особо никогда не волновался, и уже не буду. Оно у тебя мало того, что каменное, так еще и занято постоянно. Как мишкин телефон. Не поверишь – вчера с Люсей звонили-звонили, и все одни короткие гудки. А потом абонент вне зоны. Обидно было. Пообщаться хотелось – мы же с ним с детского садика друг друга знаем. На горшках сидели рядышком. Я тебе не рассказывал, его в десятом классе скины сильно избили – у него мать киргизка, глаза черные, волосы курчавые – я его домой на себе тащил. Притаскиваю, несу в ванную – а он жирненький такой был, рыхлый, весь в крови – сел и плачет. Такой большой – и плачет. Два года назад его встретил – на «охотке», вытянулся, подкачался, приоделся. Теперь не киргиз – а чистый италиец. Итальянец в смысле. Идет, деловой, бабу обнимает.
Галя открыла балконную дверь.
- ну чего ты на балкон босиком идешь? Зачем на холодном пятками стоишь? Дурында ты такая. Мне недавно рассказали знающие люди – у нас на пятках очень важные нервные окончания расположены. Ноги вообще беречь надо. У меня был дядька, я к нему в деревню ездил в детстве. Он вместе с одноклассниками пошел в поход. И отморозил ноги. Отрезали. Представляешь? Ступней нету. Правда, дядька помер лет так восемь назад. А ты глупая, босиком стоишь. Я к тебе приду. На меня не смотри – мне босиком можно. Я же как бык. Ха-ха.
Кха-кха.
- нет, точно ты болеешь. Заболела. А может, у тебя аллергия? На тополиный пух? Та-па-ли-ны-й п-у-х, жа-ра, и-ю-ль….ля-ля-ля-ля – в нееебо. Все-таки вид отсюда – великолепный. Какой этаж? Четырнадцатый? Вооон – пароходик. Смотри, смотри. – Саша радостно запрыгал на одной ножке и захлопал в ладоши. – небось свадьба! Это так здорово – праздновать на пароходике. Вы-то как с Владом решили? Да не красней ты, я давно в курсе. Нашлись добрые люди, сама понимаешь. Да я и не в обиде даже. А что? Он хороший парень. Москвич. С профессией правда просчитался – ты ему скажи, ну какие нафиг филологи? Мне знающие люди подсказывают, скоро очень востребованы будут физики-ядерщики. Хотя они и сейчас востребованы. Но там такой замут намечается с этим.. мирным атомом… Лучше на облако посмотри. Галь, посмотри какое облако! На морду собачью похоже. Вот уши, висячие – спаниель. Спаниель-облако. Ха-ха.
Внизу запели. Галя недовольно покосилась в сторону леса. Пьяные подростки нестройно выводили: «Мама – анархия, папа – стакан портвейна».
- поют. Что ты морщишься? Будто не помнишь как сама на первом курсе с Люськой горланили «Звезду по имени Солнце» в четыре часа утра. Не помнишь. У вас, живых, такая память плохая… а вид, Галюнь, действительно ошеломительный. Четырнадцатый этаж. Я когда прыгнул – мне ветер в лицо, дождь в лицо – а так свободно, Галь. Лечу – а в голове мыслей нет, я раньше думал, они будут – а их нет. Только шум. Такой – чух-чух-чух. Как электричка. А когда упал, лежу, смотрю – а в небе спаниель-облако. И Люська прямо на меня летит. Я удивился – мы же с ней не сговаривались. Я думал, она спит. Ты спала, Влад спал, Саня спал. А она – нет. Так ведь получается?
Кха-кха.
- здесь прикольно. Только непривычно. я даже не понял что умер. Трясло правда страшно. Как на американских горках. А потом еще дней девять будто в шейкер поместили и трясли – как коктейль готовили. А потом выпустили.. Галь, такая легкость. Будто я облако. Будто я перышко. Будто я маленькая рыбка. Жалко ты меня не видишь. Зрение у вас еще не развито – ничего, знающие люди говорят, что лет через сто будет повторная эволюция. Подождать только надо… Вы, живые, такие смешные – светитесь голубым. Чуть-чуть. Но смешно так.
Будто инопланетяне. Только память у вас плохая.
Кха-кха.
- Галь, это бронхит. Сто процентов.