Императрица вышла на балкон…
Ах, сколько дел, бумаг, аудиенций…
Кленовый лист, как золотой сестерций,
К ногам упал… Изысканный поклон!
Он поднят был, и осчастливлен взглядом…
Но грустен взгляд, и чудится слеза.
В закатном небе дальняя гроза.
И в зеркале немой укор: «Не надо!»
Был лист отпущен продолжать полет,
И с ним душа слетела в тень аллеи,
Где было то, о чем она жалеет,
Но никогда забвеньем не убьет!
Томленье, шепот, пылкие признанья,
Восторг любви и горькое «Прощай!»…
Перо, бумага, тусклая свеча…
Долой, долой, долой воспоминанья!
Ведь ты любима, царственна, умна,
Хранима ангелом, и чтима всем народом…
А то, что клен все выше с каждым годом,
Поверь, царица, не твоя вина!
Уже он стар, а ты все молода!
Недолгий срок отмерен жизни клену…
«На бал надену я наряд зеленый!»
Согласно в небе вспыхнула звезда.
А руку жжет тот пылкий поцелуй
Молоденького глупого поэта…
За осенью зима… весна и лето…
Дела, бумаги… танцы на балу…
И тянется рука к бумаге снова,
Решительно рождаются слова.
Как в юности кружится голова…
«Срубите клен и посадите новый!»