Воспоминаньями, как пуховик, набита голова.
И перья лёгкие порой щекочут душу,
Тряся её как яблоню, как грушу,
Нетерпеливою рукой,
В порыве радости касаясь потолка.
И слёзы просятся излиться на подушку,
И на бумаги лист бежит строка,
Забыв покинутый покой.
И понимаешь: Мнемозина вновь берёт свои права.
И ты уже не в силах удержать парада череды видений,
Ресницы ловят привидений
И обращают время вспять.
А память начинает танец свой плясать,
Закрыть толпу из недоверий и сомнений
На ключ в стенном шкафу.
Но в прятки невпопад тщит хронология играть,
Явив любимое из увлечений.
Гротескный, странный карнавал
Фантазии и правды в пёстрых масках
Кружит по комнатам в порою ярких красках,
Где домовой из сказки ночевал,
Где сон сквозь явь, где феи правят бал.
На потолке мелькают тени
Актёров жизни, на экран
Ложа причудливых растений,
Знакомых смутно, письмена.
В ряды их пробирается луна,
Украсив нереальным светом.
Обои гобеленами висят, как полотна,
Скрываясь в дымке тающей, при этом.
И исчезает, удаляется стена,
Не утрудив себя поклоном и приветом,
Оставив поле действия для сна,
Из-за неплотных век скребущимся клевретом,
Которому вся милость фрейлин отдана.
В галопах скачущих картин
Сюжет плывёт, подобно ряби
На взбаламученной воде.
Везде разверзлись странствий хляби,
Царит безудержность везде.
И ни порядка, ни контроля,
Ни связи, чёткой череды –
Поэма полная воды
Кривляет смысл проделкой тролля –
Сплошная каша без еды.
Там вымысел неправ и прав,
Трясёт бесстыже телесами.
Колёса танков правят нами,
Себя же траками поправ.
Смеётся див в лицо стихам,
Он кукиш предлагает нам.
А бесы страсти в вихре дымном
Ползут равнинною рекой.
И волос рвётся под рукой.
Горячность в чехарду со сплином,
Академизм в угаре винном,
И строгих логик шарабан.
То вальс бостон, то злой канкан.
Слепое солнце в мраке стылом.
Мужи и дети переменно
То парту пишут, то бранят,
То заседают, то шалят,
Влюбляются по саамы уши,
То беспробудно бьют баклуши,
Косички дёрнув строгих дам,
Бегут толпой по проводам,
Презренье положив на лужи,
Без строгих рифм, без эпиграмм.
Всё замирает вдруг споткнувшись,
Как будто конь в пылу езды,
О затвердевшую усталость,
Не пропахавши борозды.
Казалось бы – какая малость!
Конец не славен без узды!
И вновь покой, котом свернувшись…
И снова небо без звезды.
29 февраля 2012