Потерянное Я, живой осколок материнской стратосферы,
Ионов жертва: гамма-излученье, агнец, к цели средство,
Частица воли без, но и - взаимодействий место,
На камне Нотр-Дама бесконечности химеры.
Твоё уходит время без ночей и без рассветов,
Года влачатся без снегов и без плодов,
И бесконечное грозит, запрятано в наветах,
И мир – проклятье, череда дебильных снов.
В каких дименсиях ты успокоишься, ****а мать!
Завоевания твои, потери - демонов игра,
Вода, что по решёткам вечности пытается сбежать,
Что ж тебе надо - вечность иль феминная дыра?
Демонья парадигма: звёзды что рубцы на фирманентовых туманах,
Смерть в джунглях - смысл Творенья с Бытием,
Мужчин сраженье-гибель при забытых Каталанах,
Бесово жерло знает только „обману и съем“.
Крышак сломило Миру. Цельное распалось.
Пространство, Время лишь научно-отвлечённая бескрайность,
Всё, типа, есть набор реакций, малость,
Эфирных нитей не нащупать – торжествуй, функциональность.
Куда? Откуда? Ночи нет и утра - и ништяк?
Ни христианский Реквием, ни дионисов Эвоэ,
Возьми себе вопрос в метафизическом займе,
Спроси себя: - А чё так?. Ну вот чё так? - ...
Давным давно, когда-то Мир вокруг одной оси вертился,
И Богом мыслил каждый индивид-мыслитель,
С ягнёнком, с пастухом одною сущностью по камню по живому вился,
А кровь из кубка очищала - побеждён иль победитель.
Все вытекали из единой раны,
Насущный хлеб был лишь подпоркой бытия,
И час был: бережно хранящий, неустанно
Оставленное и потерянное Я.
Verlorenes Ich
Verlorenes Ich, zersprengt von Stratosphaeren,
Opfer des Ion: - Gamma - Strahlen - Lamm -,
Teilchen und Feld: - Unendlichkeitschimaeren
Auf deinem grauen Stein von Notre - Dame.
Die Tage gehen dir ohne Nacht und Morgen,
die Jahre halten ohne Schnee und Frucht
bedrohend das Unendliche verborgen -,
die Welt als Flucht.
Wo endest du, wo lagerst du, wo breiten
Sich deine Sphaeren an -, Verlust, Gewinn -:
Ein Spiel von Bestien. Ewigkeiten,
an ihren Gittern fliehst du hin.
Der Bestienblick: die Sterne als Kaldaunen,
Der Dschungeltod als Seins- und Schoepfungsgrund,
Mensch, Voelkerschlachten, Katalaunen
Hinab den Bestienschlund.
Die Welt zerdacht. Und Raum und Zeiten
Und was die Menschheit wob und wog,
Funktion nur von Unendlichkeiten,
die Mythe log.
Woher, wohin -, nicht Nacht, nicht Morgen,
kein Evoe, kein Requiem,
du moechtest dir ein Stichwort borgen -,
allein bei wem?
Ach, als sich alle einer Mitte neigten
Und auch die Denker nur den Gott gedacht,
sie sich den Hirten und dem Lamm verzweigten,
wenn aus dem Kelch das Blut sie rein gemacht,
und alle rannen aus der einen Wunde,
brachen das Brot, das jeglicher genoss -,
oh ferne zwingende erfuellte Stunde,
die einst auch das verlorene Ich umschloss.
Информационная составляющая произведения:
Готтфрид Бенн (1886-1956) всю жизнь категорически отказывался стать профессиональным писакой. Ему претила сама эта "профессия", неизбежная зависимость от издательств, гонораров и толпы. Он предпочитал работать врачом, избегая при этом также и модных блужданий в дебрях шарлатана Фрейда.
Готфрид Бенн был кожник-венеролог, военный врач, кавалер железного креста 2ой степени времён 1ой мировой войны. Когда национал-социалистическая бюрократия лишила его частной практики в связи с его частичным еврейским происхождением, он - в отличие от многих своих современников - не уехал за границу, а выбрал аристократическую форму эмиграции, как он говорил: пошёл военврачом в Вермахт.
Поэтически-гражданское творчество зрелого Бенна есть синтез самых решающих и высокоразвитых философских и религиозных традиционалистских парадигм, дошедших до нашего убогого духом традиции времени. Он представляется мне неким пост-культурным пророком, нео-вдохновителем духовного поиска отчаявшейся, лежащей в руинах зданий, тел и душ послевоенной Германии.