Они гуляли по парку…Наконец-то, наконец-то кончилась зима, долгая, колючая, особо тяжело пережитая в этом году. Казалось, что морозы выстудили в душе все, что хоть как-то теплилось в ней, казалось, что не будет края серости и унылости монотонно текущих дней, что низкое, серое ватное небо никогда не расцветится радугой. Пепел, пепел, пепел и пыль воспоминаний - все, что осталось в душе после осенних пожаров. Но женская натура имеет удивительное свойство возрождаться на пепелище. И вот уже забыты кресты-зарубки в календаре, вычеркивавшие из сердца зиму день за днем, забыты ночные одинокие посиделки у мерзлого окна, не осталось следа от дорожек, прорисованных пальчиком на оконном узоре, соединявших неизменно два берега окна. Все это утекло с весенними ручьями.
- Я люблю тебя, жизнь!
Сегодня Юна осуществила свою мечту - она шагала босиком по мягкой траве, которая приятно холодила ступни. Белый сарафан, настолько длинный, что даже щиколотки не были видны, создавал ощущение, что светящаяся в солнечных лучах фигура плывет по зеленому ковру. Соломенная шляпка с крупными ромашками, букет полевых цветов в руках. Ветер треплет рыжие кудри, рассыпавшиеся по плечам. Современная барышня-крестьянка.
- А-а-а, в Африке горы… - звонкий смех покатился мячиком по аллее.
- Хорошо-то каааак!!!
И был Сигур, совсем рядом – протянешь руку и почувствуешь, живой, близкий мужчина, о котором она грезила долгими ночами, с которым вела долгие мысленные беседы, которого чувствовала на расстоянии. Юна, Сигур, солнце, трава, – вот оно счастье.
Сигур все пытался удержать ее рядом. Время от времени Юна чувствовала его ладонь на спине, эти прикосновения были едва ощутимы, но волновали чрезмерно каким-то глубоко в душе скрытым соблазном. Хотелось остановиться, прижаться к нему, чуть приподнять голову и ждать, когда его губы прикоснутся к губам Юны, но неуемная веселость лета, щебет птиц, изумрудные кроны деревьев - цветная радость, выплескивающаяся из Юны желанием рассказать ему обо всем, обо всем, что произошло с их последней встречи, не позволяли ей остановиться. Она болтала без умолку, смеялась, подбрасывала и ловила свою шляпку, крутилась вокруг Сигура, а он, зараженный неподдельной детской веселостью, счастливо улыбался и шутил. Может, где-то в тайниках души, его раздражало ребячество взрослой женщины, но она не замечала этого или не хотела замечать.
Сигур и Юна ушли куда-то очень далеко, в неосвоенную часть парка, где все казалось диким, немного таинственным и сказочным, было ощущение, что вот-вот сквозь заросли покажутся очертания старинного замка, заброшенного людьми много сотен лет назад. Приближалась гроза. Солнце скрылось за тучами, поднялся сильный ветер, деревья качались и стонали, все вдруг стало холодным и зловещим. Решив, что пора возвращаться, они повернули назад, но первые крупные, тяжелые капли дождя уже стучали по листьям, вода обрушивалась с небес с такой силой, что удары капель о кожу вызывали болезненные ощущения. Не задумываясь, они побежали, куда глаза глядят, в поисках укрытия…Когда на пути попалась заброшенная, заросшая плющом беседка, Сигур с Юной уже вымокли до нитки. Они схоронились под обвитыми зеленью сводами. По лицу, волосам, шее все еще стекали дождевые струи, а сердца испытывали ощущения удивительного счастья, чистоты и свободы… Почувствовав, как тяжел пропитанный водой подол платья, Юна наклонилась чтобы выжать юбку, и буквально ощутила, что Сигур смотрит на нее, будто проникает взглядом сквозь кожу. Юна подняла глаза и замерла: взгляд Сигура скользил по ее телу, а она, растерянная, все держала руками подол платья и не могла оторвать глаз от лица своего спутника. Она словно погружалась в него, опускаясь все глубже к самым сокровенным тайнам. Тело дрожало, охватываемое то ледяными, то огненными волнами. Юна чувствовала на себе его руки, их настойчивое, уверенное, жаркое и в то же время нежное скольжение по плечам, груди, спине, бедрам. Только сейчас она поняла, что ее наряд, разглаженный дождем по телу, был почти незаметен, словно вторая кожа, которая не скрывала, а наоборот подчеркивала каждый изгиб тела, каждую откровенную деталь.
Своими желаниями Сигур шел навстречу желаниям Юны. Они стояли, как зачарованные не в силах шевельнуться, между ними, словно освободившиеся из телесного плена, сплетались в головокружительном танце сиреневые тени, то кружась, изгибаясь и проникая друг в друга, то разлетаясь в разные стороны. Эти тени-души, словно тянули, толкали тела друг к другу. От взгляда, от волны стыда, смешанного с желанием стонать и испытывать наслаждение в руках Сигура, прикасаться к нему каждой частью себя, отрываться, убегать и вновь возвращаться, у Юны закружилась голова… Была ли хоть одна оформившаяся мысль в эти мгновения? Нет… Лишь образы – глаза в глаза – образы и чувства, словно все их встречи неслись кадрами немого фильма: вот первое прикосновение руки к руке – вспышка света – страх. Вот вторая случайная встреча – всполох огня – страх. Кафе, разворачивающиеся в чашке листочки зеленого чая, желание целовать руки, глаза, губы…Но она отводит взгляд, он меняет тему разговора, перенося ее в безопасное русло – страх. Сколько раз разлучал нас страх перед болью… Мы берегли свои души, боялись страданий, мечтали о счастье и бежали от него прочь. Страх причинить боль… Себе, ему…кому? Спрятаться от мира в футляр. Мы думаем, что избежим боли, закрываем окна, захлопываем двери, но она находит пути и вползает змеей в сердце, потому что мы давим в себе желания души правилами, рамками, верными решениями. И наконец, приобретая взгляд мучеников, считаем, что победили. Кого? С кем мы воюем всю жизнь? Не с самими ли собой? Нет ли более страшного врага у человека, чем он сам? Нет. И обидеть, и простить, и наказать себя сильнее всего можем только мы сами, все остальное – лишь декорации театра жизни.
Сколько времени потеряно… А вот сейчас – глаза в глаза – и ничего не существует вокруг... Тонкая связующая нить превращается в световой сноп - канат. Не разорвать. Сто лет... Я же знаю его сто лет, а может и больше… Шаг навстречу…Двести…еще шаг...триста…еще...я не знаю его – я – это он…и так было всегда…
Их просто бросило в объятия друг к другу, ничего не имело значения в этот миг, мир завертелся в сумасшедшем хороводе вокруг Мужчины и Женщины, они словно очутились внутри одной огромной воронки. Глаза в глаза.
«Ты...ты моя...суть...» - только успела услышать Юна и сознание унеслось, охваченное огненной бурей. «Почему...почему...почему...» - мелькнул вопрос, но Юна так и не смогла доосмыслить пришедший образ. Почему только на самом краю мир становится таким ярким и сочным. Ни Сигур, ни Юна никогда не узнали, что в этот миг абсолютного счастья они действительно находились на самом краю – на краю жизни всего человечества, потому что в следующую секунду Земля прекратила свое существование.
Иллюстрация: Сальвадор Дали (Mirror Women - Mirror Heads)