Я видел топоры и смерть. Открыв глаза,
Я видел – шкаф и шторину, отдернутую за
Него. Но чувствовал сквозь влажную постель
Ход острия, и взломанную кость.
В раздетом небе как в реке лосось
Тянулось облако, лишенное углов –
Ночного ветра незначительный улов.
Меня ломились призраки окрест.
Рука белела на тряпье – как павший крест
Среди затихших дюн лежать бы мог,
Благословляя глину воронья,
Налипшую на выцветшую дня
Изнанку, что одна к одной лежа,
Есть книга времени, а также суть – межа.