Он снова идет, потупив взор, недавно горящий,
Неся виноватую голову перед собой.
На чаше одной – ее взор, так недавно манящей,
Обида противно притихла на чаше другой.
Всегда попираем за душу свою, за ошибки, –
Ведет его Матушки образ, такой дорогой…
Он слышит насмешки, и чувства так хрупки, так зыбки,
И новые искры в глазах утопают в слезе.
Все то же крыльцо… Три ступеньки… Комод и открытки…
И Мамины руки… Две вены вдоль рук в бирюзе…
«Ну, как ты, сыночек, чего ты так тяжко вздыхаешь?»
«Ах, Мама, прости мне! Все вертится, как в колесе!
На новую битву меня ли ты благословляешь?»
Он сложит ей голову в руки… в сто тысячный раз.
В сто тысячный раз он услышит: «Ты вновь уезжаешь?»
И слезы прольются из любящих Маминых глаз.
И столько же раз в ее тихой молитве неспешной
Находит он маленький остров… Вновь мчится баркас,
Уж стонут все мачты от ветров мечты безуспешной,
Но Мамины образы словно фарватер спасут…
Под гогот насмешек, спешащих сломить в тьме кромешной,
В окладе златом Мамин образ хранит он на Суд…
24.03.2012