Всё стерпит только мать и наша лавка.
Нас грела страсть и двести коньяка.
Сгущались тучи, образуя давку –
Всё громче возмущаясь свысока.
Сверкало небо, дождь ревнуя плакал.
Я парковал в тебе свой кадиллак.
Мы умирали – сидя, лёжа, раком. . .
Все сентименты канули во мрак.
Трусы в кармане, на бровях помада –
Иду счастливый, весь пропах духами.
Не хочется домой, но всё-же – надо. . .
Проветрюсь, между небом и грехами.