ПУБЛИКУЮ СВОЮ ОДИНАДЦАТУЮ ПО СЧЁТУ КНИГУ "Я"
Илья Рейдерман
“Я”
стихотворения-медитации
Эта книга называется «Я» не потому, что автор влюблён в самого себя, а потому, что все стихи начинаются с этой последней буквы алфавита… В сущности, эти стихотворения родились из медитаций, в которых авторское сознание перевоплощалось во всё, что угодно. И, прежде всего, в явления природы, в птиц, облака, деревья, дожди, туманы… Таков один из способов напомнить читателям идею единства человека с миром, интимной связи всего со всем. Человек в мире природы не чужой, но заигравшись в социальные игры, он забыл о своём кровном родстве. Поэзия, на взгляд автора, не забава - она самое серьёзное дело на свете, она говорит о самом главном. Но как читателю воспринять послание поэта, если для него стихи - всего лишь слова на бумаге? Единственный способ понимания – родственно пережить вместе с автором его экзистенциальный опыт, перелитый в сосуд стиха, и поглядеть на мир его глазами.
Эта книга – последняя из тех, что, будучи написаны уже давно, залежались в архиве. Похоже, что причиной было не только отсутствие «спонсоров» (простите за прозаизм), но и некоторое чувство стеснения. Эти стихи –безыскусны, не щеголяют словесным нарядом. Делиться такими стихами – всё равно, что рассказывать собственные сны, а ведь, согласитесь, не станешь же рассказывать то, что тебе приснилось, первому встречному. Об этом можно рассказать только близкому – да и то в ту минуту, когда он ничем не озабочен и не готов отмахнуться от этого, как от незначащего пустяка.
* * *
Я в птицу жажду перевоплотиться,
в обычного хотя бы воробья.
Чирикает, летает, веселится,
всё в мире принимая и любя.
Он не тоскует, он всегда ликует.
Какой он лёгкий - плоти нет почти!
Он радости у бытия ворует.
Лети же мой воробышек, лети!
Крылом взбивая воздух (как подушку
взбиваем мы) - в стихии ты своей.
Давай, ищи, высвистывай подружку,
она ведь где-то здесь, среди ветвей...
Я стал тобой на миг! Я лёгкость эту
постиг, вспорхнул, поверил детским снам...
Я - воробей. А воробью - поэту,
должно быть, всё же, легче жить, чем нам...
24.08.03
* * *
Я – облако, летящее куда-то,
я – тишина, что напрягает слух…
Моя душа ни в чём не виновата,
она тиха, она легка, как пух.
Я вслушался в себя, в свои глубины,
я погружён в молчание небес,
я кротости исполнен голубиной,
и бремя жизни свой теряет вес.
Как соль в воде, растворена забота.
Свободен я – и стал самим собой.
Безбрежность и безвременность полёта
в безумно близкой бездне голубой.
И сердце бьётся весело, в отваге –
не удержать его и не унять.
Внизу оставив горести и страхи,
оно стремится целый мир объять.
О, Господи, как хорошо, как вольно,
как высоко мой дух меня занёс!
Я – облако, а облакам – не больно…
Но удержаться не могу от слёз.
17.08.03
* * *
Я - дерево, единое с землёю.
Земля - во мне ты преображена,
и стало светом всё, что было тьмою,
и с высотой роднится глубина.
И тёмная вода, и почвы комья,
и камень, и во чреве недр огонь -
всё в плоть вошло. И говорю о том я,
чем жив. О, бытие не проворонь!
Прями свой ствол - хотя судьба кривая.
Гляди на свет, хоть боязно глазам.
Тянись макушкой к небу, открывая
всю потаённость жизни небесам.
И, воздух влажный трогая листвою,
корнями доставая до камней,
их утверждаю тайное родство я.
Доступны мне мир света, мир теней...
Быть может небеса сквозь плоть мою
текут туда, где только ночь глухая,
где тьма, из коей вышел без греха я,
тьма, призываемая к бытию.
23.08.03
* * *
Я - тишина. Я недоступна слуху.
И всё же люди - слышат тишину.
Не столько слуху доверяя - духу,
войди всем существом в мою страну...
Там гаснут звуки - словно ветер свечку
задул. И шум лихого дня - забыт.
Там места нет пустячному словечку.
Там вечность безмятежная молчит.
Я - тишина. На мой тончайший тон
настройся, с громыханьем жизни справясь.
Во мне - цветка прекраснейшего завязь,
и ты, который должен быть рождён.
Во мне - начала. Всё в меня уходит
корнями. Всё выходит - из меня.
Во мне - ещё вслепую - слово бродит,
в своём звучанье тишину храня.
Мелодия - из мглы моей, из мрака,
из немоты, из глубины глубин
на свет выходит, но таит, однако,
ту тайну тайн... Она мне - дочь иль сын.
Мои вы дети - музыка и слово.
И даже ты, любовь, - детёныш мой.
Нет в мире места у тебя другого,
где, затаившись, можешь быть живой.
Где молча - губы в губы, очи - в очи,
где в жертву всё - бесшумному огню.
Любовь, пребудь во мне все дни и ночи,
я обниму тебя и сохраню.
11.10.03.
* * *
Я - лес весенний, полон криков птичьих!
Я радость, небу светлому хвала!
Я славлю мироздания величье
мелодиею каждого ствола.
Стволы деревьев - как органа трубы.
О, я коплю в себе такую мощь!
И я её не отмеряю скупо -
громовой будь, земная песня рощ.
Во мне такие звуки корневые!
Из глубины, из тьмы кромешной - ввысь.
Могучие, ликующе живые,
в голубизну небес они взвились...
И напряжён от корня до вершины
в одном усилье каждый ствол прямой.
Я - лес. Я, может быть, та пуповина,
что небо породнит с подземной тьмой.
Таинственно невидимые реки
текут. Их пью. Кружится голова.
Они уже - ветвей моих побеги.
О них уже шумит моя листва.
Свидетельствую о глубинах тёмных.
И что таит подземная река,
узнают из речей моих нескромных
бегущие по небу облака.
Я - лес весенний, я - органа звуки.
Рвусь ошалело в лето из зимы,
и к небесам протягиваю руки,
жизнь вынося из сокровенной тьмы.
12.10.03.
* * *
Я - берег моря, полоса песка,
я - часть пространства - с ним ты хочешь слиться.
Одежды сбрось. Почувствуй: шевелится
песчинка возле твоего виска.
Песок податлив - примет форму тела.
А солнце - жарит, расплавляя плоть,
чтоб ком живой - пустили снова в дело,
чтоб заново тебя слепил Господь.
Ты был угрюмым - где твоя тоска?
Был озабочен - где твоя забота?
Я, полоса горячего песка -
учитель твой. А, значит, вся природа.
Так обними меня - вот миг свиданья!
Ложись, словно детёныш, в колыбель.
Горячая песчинка мирозданья -
забудь о том, что Дело есть и Цель!
Ничем и никому ты не обязан.
Расправься и расплавься. Стань никем.
Или, точней - стань всем на свете разом,
будь морем, солнцем, ветром, мною - всем!
Песок - я камнем был, горой, скалою,
и, как никто, был в мире форм я твёрд.
Но время пилит всё своей пилою.
И нынче я - иною долей горд.
Песчинки все - друг с дружкою несхожи.
Подует ветер - стану я волной.
Да, в самом деле - вылез я из кожи,
и стал я тем, кто всякий раз - иной.
Ах, в ветре слышал кто песчинок хор мой?
О, жизнь, быть может, лишь тогда полна,
когда мы жертвовать готовы формой,
и бытие- Единого волна...
19.10.03
* * *
Я красное солнце. Я нынче красно от огня,
который во мне разгорается буйно и яро.
О, знали бы вы, что за страсти сжигают меня,
какого могучего я преисполнено жара!
Нет, я в этом небе не просто сияю - горю,
сгораю, сжигаю себя, раздаю без остатка,
огромную светлую душу - я миру дарю,
и так мне от этого вместе и больно, и сладко...
Я всё освещаю, любя. Нет, я не божество.
Я - жизнь, что живёт, до предела себя напрягая.
В сияющем взгляде моём - бытия торжество.
О, как вы боитесь глядеть на меня, не мигая!
Во мне - полнота бытия! Только люди - глаза
к земле опускают, и в них почему-то опаска...
Я светом всю землю залью, изольюсь в небеса,
и ярость во мне, и любовь, и нежнейшая ласка.
Я, солнце, красно поутру. Колесница огня,
что катится в небе бескрайнем, ярясь и ликуя,
и в той колеснице - поклажа грядущего дня.
Порадуйтесь мне - чтоб избрать себе долю благую!
7.10.03.
* * *
Я - утро. Я - сияющее утро.
Взгляни. Пойми. Войди в меня скорей.
На всё, что в мире есть, гляжу я мудро,
и уж, конечно, вечера мудрей.
Я, как ребёнок выспавшийся, ясен.
О, как объятый светом мир - лучист!
Он поутру воистину прекрасен,
он не обременён, и юн, и чист.
Я - утро. Начинаю всё сначала.
Забудьте всё, что вам не удалось.
Чтобы душа, как птица, закричала
во славу дня, в котором всё сбылось!
Я - утро. Освещаю ваши лица.
Пишу на всём, что есть на свете: Будь!
И вы должны с моим сияньем слиться,
чтобы постичь вселенской жизни суть.
О, лишь вглядись в меня! К чему усилья?
Лишь созерцай, не торопясь, влюбись.
Пусть сердце, как птенец, расправит крылья,
впервые открывая эту высь.
И если тяжкой ношей лягут дни,
и если этот груз нести нет мочи -
храни меня в душе своей, храни,
будь утренним до самой поздней ночи.
8.10.03.
* * *
Я - облако. Я облекаю себя
в игре прихотливой - в любые личины,
я делаю это без всякой причины,
забавы перевоплощений любя.
Я всем становлюсь, как великий актёр.
Мужчина и женщина. Дерево. Башня.
О, как я играю со страстью всегдашней!
А сцена - вот этот лазурный простор.
Я облако, облик приму я любой
и тут же с ним без сожаленья расстанусь.
Я лгу беззастенчиво, всех вожу за нос,
и таю, и в бездне тону голубой...
О, кто я? Само я не знаю ответа.
В любую минуту - и то я, и это...
Одно неизменно - что небо влечёт
и пуще вина опьяняет полёт.
Хмельная лазурь, глубочайшая чаша,
до дна тебя выпью, лишаясь ума,
и, в небе безумствуя, стану я краше,
я тучею стану, в которой грома.
А, может быть, светлую суть не теряя,
взлечу ещё выше, до самого края
небес, или даже за край загляну,
в той бездны пугающую глубину...
Я - лёгкое облако. Легче, чем пух,
Всё выше влечёт дерзновенный мой дух.
Мне холодно. Мёрзну я и превращаюсь,
в сияющие кристаллики льда.
Я радуюсь небу. А после - отчаюсь
и в чёрную землю прольюсь, как вода.
Но капля на вашем лице дождевая,
падения преодолевшая страх, -
моей щедрой плоти частица живая,
небесная влага на ваших устах.
23.11.03
* * *
Я на древесной ветке голой - почка,
мала и неказиста, но во мне
зелёный пламень нового листочка,
запрятавшийся в тёмной глубине.
Я терпелива. Сплю и вижу сны.
Неторопливо пью земные соки.
Расту и жду, когда настанут сроки
и станет явным торжество весны.
И озарится воздух голубой,
когда откроются всех почек недра,
и нежный цвет зелёный - брызнет щедро,
рифмуясь с зеленеющей травой.
Листочек крохотный, едва живой.
Как он ликует средь весенней шири,
кричит, бодает ветер головой!
Он в мир рождается. Светлее станет в мире.
25.11.03
* * *
Я - сирень. Взрываюсь, как ракета.
Мириады крохотных цветков
рвутся в небо, возвещают лето.
Мир творится без черновиков.
И так много риска - в каждом шаге.
Вовремя расцвесть - и не пропасть.
Знали б, сколько есть во мне отваги,
в трепете листвы - какая страсть!
Оттого и одуряет запах,
вдруг болезненно сжимая грудь.
Я держу в своих зелёных лапах
бытия сиреневую суть.
Я - сирень. Сиренева до боли.
С тайным пламенем - смешалась синь.
Я - из недр звучащий голос воли.
Хоть на миг - сомнения отринь
и сумей увидеть чудо это:
мир сиренев - небо, облака!
Капелька сиреневого света
на ветвях - как будущность легка.
8.05.04
* * *
Я тополь. Как тянусь я в высоту!
Всем существом своим врастаю в лето.
Я кровь гоню по жилам, я расту,
я жизнь люблю - и в том моя победа.
Ствол напряжён. Я словно бы струна,
натянутая туго. Что за нота
сорвётся ввысь, хоть людям не слышна?
Гимн бытию во мне поёт природа.
Как землю я люблю! Но небеса мне ближе.
О них, высоких, синих, столько дум.
И облака, как бы спускаясь ниже,
моей листвы спокойный слышат шум.
Что - в этом шуме, что в звучаньях слитных?
Вы смысл речей сумели уловить?
В произнесённых шепотом молитвах -
молю я на земле ещё побыть.
Пусть осенью туманной листьев опаль
земле земное всё равно воздаст,
насытит перегноем чёрный пласт, -
но я не сдамся. Я такой. Я - тополь.
30.11.03
* * *
Я - вода, я - маленький родник.
Пейте влагу ледяную эту!
Чудом я из под земли возник,
из подземной тьмы пробился к свету.
Я - вода. Так долго я спала
в небесах, в подземных ли глубинах.
Губ я ваших жаждущих ждала,
поцелуев ласково-невинных.
Я - возлюбленная, я чиста.
Я - сидящая за прялкой дева.
О, как бесконечна нить напева,
как бледны и холодны уста!
Я - вода, журчащая негромко,
я - серебряных звучаний цепь.
Я бегу и думаю о том, как
напоить иссушенную степь.
Я - весенний ласковый ручей.
Бликов мимолётных вереница...
О, как солнца свет во мне дробится,
как играет множество лучей!
Я - ручей весенний, я пою,
все преграды на пути миную,
утоляю жажду я земную,
всё нежнейшей влагой напою.
Я - колодец посреди пустыни,
и вода мерцает в глубине.
Не сгоришь в полуденном огне,
путник, - я тебя спасаю ныне!
Я - с небес летящая вода,
благодарна молнии и грому.
Я вода, и говорю я «да»
миру, без меня едва живому.
Помогу осилить долю злую,
жажду утолю, благословлю,
обниму, щекой прижмусь, целую,
ибо всех люблю и всё люблю.
11.12.03
* * *
Я - туман, я утренний туман.
Я как скверный гость - никем не зван.
Всё скрываю, всех свожу с ума.
Чуть видны деревья и дома.
Всё как будто бы ушло на дно.
Светит одинокое окно.
Всё я обложу своею ватой.
Звуки приглушу, умерю свет.
Даль исчезнет, перспективы нет.
Где же неуклюжий, угловатый
мир? Где всякий видимый предмет?
Всё во мне, чуть зримое, таится,
всё преобразится в глубине
и внезапно вылетит, как птица,
и увидится как бы во сне,
как виденье, по краям размыто,
резкость черт утратив, вес, объём...
Всё - из вашего изъято быта,
став иным в чистилище моём.
Плоть вещей во мне как будто тает.
Всё трепещет, ожидая вас!
Вот он, мир - пред вами вырастает,
но уже понятен не для глаз...
Лишь душа - невидимое схватит,
перед тайной трепетно замрёт…
Лишь душа - с туманным миром сладит,
всё, от глаз сокрытое, поймёт.
И откроет: всё едино, цельно,
всё смешалось, сблизилось, слилось -
то, что было до сих пор отдельно,
в свете дня существовало врозь.
Как поэт, я говорю туманно,
дар прозренья в суть вещей мне дан.
Говорите, зыбко всё и странно?
Чтобы всё увидеть безобманно,
окуните этот мир в туман...
24.11.03
* * *
Я - осень. Я прощанье с чудесами.
Я - убыванье летнего тепла.
Я режиссёр, и будет точкой в драме
лишь чёрный очерк голого ствола.
Какие брошены на землю краски!
Лист красен, жёлт и чуть зеленоват...
Я б обняла весь мир в прощальной ласке,
но осень я, и мой удел - разлад.
Я - осень, и деревьев мне не жалко,
раздену их, все листья с них сорву.
Себя мне жаль - мне и самой не жарко,
я вся дрожу, едва-едва живу...
И у природы возраст есть - стареет.
Пощады и поблажки уж не жди.
Таким холодным ветром вдруг повеет
и так обложат серые дожди!
Пространство - ты исчезнешь в серой дымке.
Где синева небес, где ширь и даль?
И в воздухе - дождинки-невидимки,
сырая, безысходная печаль.
Я осень. Руки я в тоске ломаю.
Кончается и мой короткий век.
Всё понимаю я. Всё принимаю.
Дождь незаметно переходит в снег...
12.11.03
* * *
Я - дождь осенний, мелкий, затяжной.
Меня - не любят. «Мерзкая погода!» -
твердят. Сырых небес кошмар сплошной.
Но виноват не я - а время года.
Я - тот же, что и летом, и весной,
я небеса люблю, с землёю дружен...
Но осенью я никому не нужен.
Все морщатся от влаги ледяной.
Наставлены зонты против меня,
и шапки нахлобучены по уши,
и радостно не скачет ребятня,
и серый день удваивают лужи.
Ах, глупые, - порадуйтесь и мне,
поскольку вовсе не несу вам лиха!
В оцепененье, словно бы во сне
идёте вы, и в ваших душах - тихо.
Дождинки - словно капли валерьяны.
Глаза зажмурить - и глотать, и пить...
Душевные царапины и раны -
целебною водою окропить.
Я - дождь осенний. Я даю забвенье,
как древней Леты тёмная вода.
Забудьте всё - хотя бы на мгновенье,
взглянув на мир без боли и стыда.
Как соль я растворяю все обиды
в себе. И, через зиму перейдя,
вы скажете с улыбкою: «Мы квиты!
Прекрасен дар осеннего дождя!»
20.10.04
* * *
Я - снег, я тихо падаю с небес
на землю, где умру. Мне весело и жутко.
Я словно бы утрачиваю вес,
лечу я косо. Тот, чьё сердце чутко,
поймёт, как я хочу продлить полёт,
как замираю в воздухе морозном.
О, звёздная тоска, тоска высот!
Хочу я в небе быть ещё - но поздно...
Судьба уже свершилась. Я лечу
среди других снежинок - роем тесным,
и тишину к вам донести хочу,
посланием наполнен я небесным.
Что этим крышам небо говорит,
полям, лесам, всем городам и весям?
О том, что, к счастью, ваш не вечен быт,
о том, что мир просторен, а не тесен!
Спешу я одарить вас новизной.
Нет пятен. Мир, как в детстве, изначален.
Идите снежной тропкою лесной.
Растаю на губах я, беспечален.
И вы, почувствовав снежинки вкус,
как будто бы живой воды напьётесь,
с плеч сбросите забот нелёгкий груз,
и словно бы от забытья - очнётесь...
8.01.04
* * *
Я - птица. Я - в небе. Я в бездне тону голубой.
Всё выше лечу я - к какой-то невидимой цели,
к неведомой истине. Я крещена в сей купели.
Я верую в небо. Как справиться с птичьей судьбой?
Лечу – и от страсти любовной, я изнемогаю...
О, воздух, что держит меня и поёт под крылом!
Влекут меня выси. Вот правда полёта нагая -
себя позабыть и с подругою слепленный дом.
Дома и деревья, друзья и родные - внизу.
Мне в небе открылась как будто какая-то шторка.
Не знаю, куда я крылатое тельце несу,
о смерти не помня, в хмельном упоенье восторга.
Как будто сгорает блаженно убогая плоть
и пеньем встречают пространства меня мировые.
Мне всю вашу тяжесть земную дано побороть.
Сбрось, Ньютон, парик, покаянно склони свою выю!
Волшебная лёгкость! Кто знает её - просветлён.
Он словно бы весь, без изъятия, в дух превратится.
Я - птица небесная! Что мне земной ваш закон?
....А всё-таки в небе - земля дорогая мне снится.
5.10.03
* * *
Я - океан, своих не знаю берегов.
Такая воля, ширь и даль без края!
Моя вода колеблется, играя,
вне власти времени, вне череды веков...
Я - вечность, но не мёртвая - живая,
пространство, что волнуется, живёт,
волною доставая небосвод,
покой во тьме глубин своих скрывая…
Капризен, своеволен - я таков,
ни в чём не знаю ни конца, ни края.
Свой мир творю я без черновиков
и тут же, словно ластиком, стираю,
чтоб снова были ширь, и даль, и гладь,
бескрайность неба отражали воды -
та изначальнейшая благодать,
дремота беспечальная природы...
28.09.03
* * *
Я гора. И выше - только птица.
Облака на мне седая прядь.
Я живу в усилье распрямиться,
камня тяжесть в небеса поднять.
Я прямлю ежесекундно спину,
гордо голову держу свою,
ибо камни полетят в долину,
если я не выдюжив, сдаю.
Я гора. Я камень, что молчит,
твёрд и крепок. Времена и сроки
надо мной не властны. Я в потоке
времени - надёжнее, чем щит.
Я гора. О, как же я стара!
Бездна - подо мной, и сверху бездна.
Трудно мне - я тоже не железна.
Быть горою - это не игра.
Я гора, а значит - Высота.
И хоть в восхожденье много риска,
без меня жизнь слишком уж проста.
будет всё ни высоко, ни низко.
Я гора. И высоты я мера.
Тех зову я, кто неустрашим.
У кого ещё в душе есть вера -
тот лишь доберётся до вершин.
21.01.05
* * *
Я - ветер, лечу сквозь листву и деревья шатаю,
я двери, неплотно прикрытые, вмиг распахну,
в беспечном и дерзком полёте я жизнь коротаю,
все силы истрачу - но полною грудью вздохну.
Я ветер, я воздух летящий, спрессованный туго,
о стены свой лоб расшибу, разобьюсь, задохнусь,
но словно упрямый бегун, не покину я круга,
все силы в кулак собирая, пробьюсь и прорвусь.
О, счастье лететь над землёй, невесомости счастье -
вся смертная тяжесть, вся тяжесть земная - внизу.
Я ветер летящий. Деревья родимые, здрасьте!
Со мной пошумите! Привет вам из далей несу.
Я - ветер, весь мир мне открыт. На восток ли, на запад -
в любом направленье лечу я, желаньем влеком.
И кто-то почувствует вдруг опьяняющий запах,
который напомнит о чём- то далёком, другом...
О мире ином и о миге, который не прожит,
о музыке тайной, в душе продолжающей петь.
И вдруг затоскует, что сам он - не ветер, не может
стать лёгким, как я, и всё бросить, и в даль улететь.
29.09.03
* * *
Я - в цель летящая стрела.
Я не имею веса.
Я - часть древесного ствола,
одетая в железо.
Поющая в полёте плоть -
лечу, куда послал Господь.
На миг расслабиться - упасть,
не долететь до цели…
Работы власть, полёта сласть!
Я без остатка - в деле.
Одна меня сжигает страсть,
и я ей одержима -
не промахнуться, в цель попасть.
Да, прямо в цель - не мимо!
Ты, мир, со мною шутки брось.
Лечу - не на авось.
И всё, с чем встретиться пришлось,
пронзаю я насквозь.
Я не играю, не шучу,
и чашу пью до дна:
свищу, звучу, живу, лечу -
покуда цель видна.
Поющая в полёте плоть!
Судьбы не выбираю -
лечу, куда послал Господь,
живу и умираю.
29.10.03
* * *
Я - Дева-Чистота. Кристальнейшая влага,
Я - тайна, что прекрасна и свята...
Я - белый лист, я чистая бумага,
Немая даль бумажного листа.
Я, словно бы родник, во глубине таюсь.
Как ярок этот свет! Трепещут веки.
Ах, кто-то, жажду утолив, боюсь,
окурок бросит и уйдёт навеки.
Иль слово написав - потом перечеркнёт
написанное просто так, случайно.
Лишь измарает лист, и рифмы не найдёт,
и будут ни к чему и красота, и тайна.
Не зная - знаю всё. Я - знанье без познанья.
Весь мир мне – не проявленный - открыт.
Меня увидев - задержи дыханье.
Желание твоё - пускай покуда спит.
Ведь без меня, без чистоты, без дали,
без тайны - будет жизнь твоя пуста.
Пойми же радости мои, мои печали.
Узнай меня. Я - Дева-Чистота.
26.10.03
* * *
Я - тихий дух, я дух пустынный,
коснусь вас ласковой рукой.
Я изначальный и глубинный,
и упоительный покой.
Я - тишина до сотворенья
миров. Живая тишина.
Я - то, чего не видит зренье,
что брезжится в потёмках сна.
Я - в сердце камня, в сердцевине
ствола древесного. Я нем.
Я - в подземелье. Я - в пустыне.
Я притворюсь небытием.
Но я - не смерть. Я - жизни семя,
всему начало и исток.
И надо мной не властно время,
его грохочущий поток.
Вы - в мире, где рисует Гойя,
где толп беснующихся рёв.
Но что вы - без меня? Покой я.
Я - высочайший из даров.
25.10.03.
* * *
Сон я - так сладко влекущая бездна.
Руки раскинем. Падаем. Спим.
Бездна - любезна, но бессловесна.
В ней мои образы вьются, как дым.
Знаете вы, до чего я нежна,
как обнимаю, к груди прижимаю.
Обе стихии во мне - Тишина
с Тьмою в ладу. Тишина - но живая!
Спи. Погружайся во влажную Тьму -
ту, что, быть может, ещё до рожденья.
Мудрость моя - не подвластна уму -
будет с тобою. До пробужденья.
Падая в сон - ты младенец опять.
Матери тёплые руки, колени
и колыбельной тихое пенье...
О, позабыться, расслабиться, спать.
У моих ног все улягутся страхи,
тоже уснут... Вьётся времени нить.
Сны сквозь сознанье летят, словно птахи,
чтоб золотое перо обронить.
Снится тебе непонятное диво.
Утром проснёшься - как жизнь хороша!
Что, не совсем позабытое, живо?
Снова на свет народилась душа?
Ибо во сне она все одеянья
сбросила, стала самою собой -
вот и исполнена ласки, сиянья,
вот и любим ею каждый, любой...
Сон я. Во мне умирай и рождайся.
И, голодая, вколоченный в быт,
сладкою тайной моею питайся.
Спи, моя радость... Вселенная - спит...
20.10.03
* * *
Я - вино, что созрело. Куда мне излиться
и кого - опьянять? Я в подвалах созрело, вино!
И так жадно гляжу в эти юные лица!
Виноградное слово моё им дано.
Я - вино. Я - вина. Я во всех пробуждаю избыток
бытия - тот, который обычно под спудом таят.
Не безумствуем мы - совершаем одну из попыток
стать живыми от головы и до пят.
Может быть, позабыв свою трезвость, разумность, опаску,
вы займётесь, как хворост, готовы сгорать и сгореть,
чтобы сбросить привычную маску, войти в мою сказку,
быть готовыми и полюбить, и умереть...
О, себя обретаем, уже не боясь потерять,
обретаем, рискуя кого-то обжечь и обжечься,
загоревшись. Ты, юность, к ковшу на минуту присядь,
раздели со мной радость моих сумасшествий.
Это - трапеза, пир, а не то, что мы жизнью зовём.
Это плоть бытия! Это мясо, что кровью сочится!
Как душа голодает, зимою насытиться тщится.
Захмелей же со мною вдвоём!
Я - отвагу дарю. Ведь на свете нет большего страха,
чем боязнь полюбить, этой жизни отдаться сполна.
Жить боимся, едва повзрослев... Я - целебная влага,
я рубиновый пламень вина.
Пей вино, что созрело. Поиграй и переброди,
стань вином, превратись для кого-то в чудесный напиток.
О, избытком своим напои! Чуешь, как потеплело в груди!
Опьяняй, раздавай бытия драгоценный избыток...
4.01.05
* * *
Я - рояль. Я музыканта жду.
Даже если мне придётся худо -
всё приму, и радость, и беду,
только б музыки свершалось чудо.
Я - рояль. Я ко всему готов.
Пусть меня колотят кулаками.
Зазвучу на тысячу ладов
под его свирепыми руками.
Как он нежен - тот, кто так жесток!
Он во тьме моей, живой, дрожащей,
обнаружит музыки исток,
и обрушит мой костяк звучащий.
А потом, когда девятый вал
звуков ниспадал во мрак кромешный,
как он каждый клавиш целовал,
как он плакал, ласковый и нежный!
Музыка - во мне, не в стопке нот,
музыка - в молчании таится.
Как ребёнок, музыка растёт.
Лишь усни - мелодия приснится.
Только прежде, чем начнётся речь,
нужно ждать, и тишину беречь,
музыку лелеять одиноко,
и любить, любить, любить - без срока...
11.04.05.
* * *
Да, я - свеча, горю я на ветру.
Трепещет пламень, в мир глядит, колдует,
но время невзначай его задует.
Что делать, знаю я, что я умру.
О, помню я, как Бог руками лепит
горячий ком, как шепчет мне: гори!
Огня живого неумолчный лепет
во тьме, до самой утренней зари...
Я, люди, вам твержу: вы - в круге света
божественного, среди солнц, планет.
Прекрасны вы, и ваша в том победа,
что вы в душе своей храните свет.
Горит душа, а плоть земная тает,
огонь внутри - и лица так светлы.
Не предавайте то, что в вас пылает,
что делает и вас - свечой средь мглы.
Пусть смертны мы, но света эстафета,
но слово, сказанное языком огня -
бессмертны... Видишь свет? Он ждёт ответа.
Свети, мой друг, и вспоминай меня.
27.12.03
* * *
Я лошадь, да, я загнанная лошадь.
И этот день уже пожалуй, прожит...
А новый день - не в силах я начать.
О, убежать, исчезнуть, одичать!
Ах, Господи - как будто тянут жилы...
Двужильна я? Трёхжильна? Может быть.
Но где же взять мне, как найти мне силы,
чтоб этот воз тянуть, чтоб дальше жить?
Я лошадь, лошадь... Я едва дышу.
Пока живая, я стихи пишу,
нездешние пространства открывая.
Хромая рифма и строка кривая,
но правда в них, но стук моих копыт
но стихотворный ритм - сквозь эту жуть, сквозь быт.
Я загнанная лошадь. Я крылата.
Я может быть, мифический Пегас,
но жизнь изматывает до упада.
А всё же пыл - не до конца погас.
Усну - огня в душе остаток тлеет,
и жжёт. И рифме в такт - машу хвостом.
Как будто бы над белым я листом
тружусь во сне - и чем-то чудным веет...
Глаза открою - снова быт. Всё то же...
Дай воздуха глоток, дай миг свободы, боже!
Ни шагу больше! Хоть кнутом хлещите,
снимайте шкуру! Баста. Не взыщите.
Я - загнанная лошадь, лошадь, ло...
Я падаю! ...Как сладко... Как тепло...
19.07.04
* * *
Я - чучело, набитое трухой.
А был когда-то настоящим зверем.
Я - чучело. О, счёта нет потерям!
Пропала жизнь. Есть только прах сухой.
Я помню, как бежала кровь по жилам,
какой я издавал свирепый вой.
Но шкуру сняли - и проткнули шилом,
и снова сшили. Вот я - как живой.
Лишь видимость одна. Я б сшиб вас лапой,
я б испугал вас, я б загрыз, злодей,
поскольку не терплю породы слабой
охотящихся на зверей людей.
Они когда-то были наши братья.
И вся земля - была наш общий дом.
Вода в их жилах! Если б мог восстать я,
и очи бы зажглись былым огнём…
Вы предали природу! Вы её -
в себе убили! Разве в этом - разум?
Вокруг взглянули, говоря: моё!
Владея всем - всё губите вы разом.
Я - чучело. А вы - не чучела?
Где ваша жизнь? Есть только дело, дело...
А где под вашей кожею - тела,
та плоть, что от желания запела?
Не лицемеря, не тая свою
земную жажду жизни. Одержима
простой, звериной, грубою - без грима,
великолепной страстью к бытию.
О, как я помню жизни трепетанье!
Да, я погиб - но пыл мой не погас,
его огонь пылает в мирозданье.
Я - чучело. Но я живее вас.
28.10.03
* * *
Я - ангел. Я тих и печален. Печаль моя в том,
что люди не видят меня - хоть и рядом я с ними.
И глаз не поднимут - в заботах о чём-то земном,
а то - сквозь меня они смотрят глазами пустыми.
Глядят - и не видят. А я - с ними рядышком, тут.
Не чувствуют, как я ладонью к щеке прикасаюсь.
Спешат, бедолаги, и так торопливо живут,
слепые, глухие, во сне лихорадочном маясь.
Я ангел. Совсем не из праха слепил меня Бог.
Из света, который сияет во тьме беспробудной.
И я в вашем мире прекрасном, который жесток,
затем, чтоб свидетельствовать о гармонии чудной.
Я - облако, сотканное из лучей голубых.
Я - лёгкая, светлая сущность, лишённая плоти.
Я слышу вас всех, жду, когда вы меня позовёте.
Я - чистая звонкая нота. Я ангельски тих.
Я с вами всегда - и тогда, когда вовсе не зван.
Я и в череде ваших мыслей - хоть в облике смутном.
О, как я люблю вас! Любовь моя - как океан,
в котором купаются души в блаженстве минутном...
Любовь моя с вами, когда ваша мысль высока,
когда ваше сердце, как птица, куда-то стремится,
когда у поэта рождается в рифму строка,
когда у влюблённых становятся светлыми лица.
Я вместе с Платоном вас всех приглашаю на пир,
где преображается плоть - и становится светом.
Услышьте - шепчу в ваши уши: «Божественен мир!»
И каждый - божественен, хоть забывает об этом.
17.11.03
Я - плоти комочек, летящий средь бездны
(космический холод, внезапный ожог...)
Я путь свой свершаю, земной и небесный.
Ведь жизнь - это лишь через бездну прыжок.
Из тесной судьбы, из земных одиночек,
из жизни - и в жизнь, что мила, но мала...
Я - в бездне космической, плоти комочек.
Я мал, и горю, и сгораю дотла.
Восторг, потрясенье и ужас полёта,
глаза, опалённые светом светил.
И в недрах души зазвучавшая нота,
высокая нота, с которою жил.
О, только, душа моя, страха не ведай,
верши своё дело, свершайся, лети...
Что б ни было - верная музыке этой.
Что б ни было - верная смыслу пути.
Пусть жизнь тебя бьёт раз от разу жесточе,
пусть кажется, что пред тобою стена -
нет точки последней, а есть многоточье.
В молчании - будущих слов семена.
И что бы все беды ни означали -
но следует руку отнять от лица,
чтоб видеть смущённо всё новые дали,
чтоб выпустить душу в полёт, как птенца.
3.10.05
Я - человек. Я океан страстей.
Я не буддист - противник всех желаний.
Пока ещё я не мешок костей -
пью эту чашу радостей, страданий,
и упиваюсь. Здешний мир - мне мил.
Увы, старею. Но молю: не холод
пошли, Господь, и не утрату сил -
и в старости своей да буду молод!
Ты, девушка, так не гляди - не камень.
Дай руку, к сердцу приложи ладонь,
и обожжёт внезапный этот пламень,
смеясь, покажет свой язык огонь...
Я - человек. Горю и не сгораю.
Мир обниму, в его объятиях замру.
Я сотни раз на дню рождаюсь, умираю,
и верую, что всё же не умру.
Я - искорка божественного света,
меня не загасить и не унять.
Ах, может, только в том моя победа:
улыбкой, словом этот мир менять.
Присутствовать. А, значит - быть при сути,
что вне всех наших формул и систем,
свидетельствуя всей судьбой о чуде,
которое зовётся бытием.
26.10.03.
* * *
Я - яблоко. Упасть пришла пора,
коль не нашлась, чтобы сорвать, рука.
О, сколько накопило я тепла,
отяжелев! Но суть моя - легка.
Сладка. Созрело я. Всему свой срок.
Взгляни, Господь, - я падаю к ногам.
Что - жизнь моя, в ней есть какой-то прок?
Прислушиваюсь я к твоим шагам.
Поднимешь ли, Господь, меня с земли,
или лежать оставишь на земле,
откуда вижу небо - там, вдали,
и, может быть, тебя в небесной мгле?
Настал мой август. Сроки подошли.
И вряд ли стоит на судьбу пенять.
Поднимешь ли, Господь, меня с земли?
Позволишь ли другим - меня поднять?
Я - чёрточка в небесном чертеже.
Во мне не сок земной - небесный свет.
Я падаю. Я - в воздухе уже.
Качнётся ветвь, узнав: меня уж нет...
19.10.04
* * *
Я - Книга, что раскрылась на случайной
странице. Я стара уже. Мудра.
Здесь даже в каждой букве - смысл бескрайний.
И - в каждом слове. Внять ему пора.
Написана я на бумаге тленной,
но вечность притаилась между строк.
Да, я возникла боговдохновенной,
ибо стоял за каждым словом - Бог.
Так попытайся же, меня читая,
услышать голос самого Творца!
Да, книга я воистину святая .
Во мне начало есть - но нет конца.
И погружаясь в смысловые бездны,
на свой земной вопрос ища ответ,
из глубины увидишь свет небесный,
бессмертия благословенный свет.
Спускайся, словно бы во тьму колодца,
пытайся жажду утолить, взывай.
Лишь вопрошай - и Некто отзовётся
(по имени его не называй!)
Тот, кто вне букв, вне слов и вне имён,
вне образов, вне форм, вне представлений.
А книга - это только камертон.
Настрой же дух для высших откровений!
Что наши человеческие речи?
Вот белый лист. И буквы на листе.
Где Бог? Читай. Ищи его везде.
А книга - лишь пространство. Место встречи.
25.11.04.