А хочешь я стану тоненькой?
Покорной и всем чужой?
С таинственной знойной родинкой
Над розовою губой?
Я буду смеяться сдержанно
В широкие рукава.
И будут печально нежными
Молитвы моей слова.
И будут мои истерики
Хранится под тонким льдом
Ненайденной мной Америки,
Давно ставшей просто сном.
И будут другие женщины
Завидовать со стороны,
Что нет не единой трещины
Во стенах моей тюрьмы.