В кустах угрюмое сопенье нарастает…
Хруст веток. Или хруст костей?
Что прячется за этими кустами?
Наверное голодных монстров стая…
Ужасный вопль! То обмочил постель,
Проснувшийся в поту холодном Вова.
Лежал на мокрой, неприятной простыне
Он неподвижно, страхом жутким скован.
Но вскоре встать нашелся повод –
У Вовы зад в постели отсырел.
Тоскливо, сыро, беспонтово и темно.
Ужас покинул тело через мочевой пузырь.
Храпят соседи мирно за стеной
Вздохнув, Владимир, будто бы енот,
Собрался полоскать свои трусы.
Урчит тревожно толь желудок, то ли печень.
Вдруг выскочит из-за угла, как из кустов,
Какая-нибудь страшненькая нечисть?
Чубайс работает – нет света. Хоть жги свечи.
Пугает Вову темный коридор пустой.
Владимир взрослый – пьет с друзьями «Оболонь»,
Но если в темноте нет совершенно света,
Он начинает верить в троллей, гоблинов и кобольдов.
Недавно кстати, проходили в школе «Вия» Гоголя.
Вдруг в ванной он сидит… и промывает веко?
Представить Вия Вова мысленно попробовал.
И получилось право слово жутко:
Железными пластинами окованный,
Вий был похож на лысого Киркорова.
Владимир испугался не на шутку.
Сердце сжималось в ожидании кошмара.
Рука сжимала мокрые трусы не смело.
Спину испуг как кипяток ошпарил
Когда открыл дверь в ванную наш парень
Готовый к нападенью демона.
Бездыханное тело на полу лежало,
Погиб в неравной битве с Вием рыжий кот.
Старый, худой, облезлый и поджарый.
В душе в Вовы затеплилась жалость:
«Прощай, дружище, ты был славным мужиком!»
Но где же Вий? Вселился в мышеглота мертвого?
«Мертвец» глаза открыл, зевнул и шевельнул усами,
Будто Чеширский Кот из фильма Тима Бертона.
Владимир с воплем убежал, сверкая бедрами.
Лишь мокрые трусы рядом с котом лежать остались.