Тонкой,изящества грации линией,
Теряется в немой тоске печальный горизонт,
За которым,писано по небу вилами,
Про правду,ту,что точно не соврёт,
Не соврёт,и в сторону не отведёт глаза,
В которых слёзы,да сквозь весёлый смех,
И где,в лабиринтах,ведущих назад,
Есть две дороги:вниз и наверх;
Где,по-пути,в гротескную даль,
Лишь грязь по-колено и в глаза-песок,
Где,всем друг друга неискренне жаль,
Но всё же,дороже,свой личный глоток,
Воздуха,чистого,как утренний туман,
Идеального обмана,за помощью природы,
Которая щебечет,но больно ей от ран;
Ведь только она и живёт для народа.