[столетние стихи времён школы]
Концерт завершён.
И люди ушли
с места душевного пыла.
Сны тишины своё время нашли.
В воздухе пыль застыла.
Сыграна роль.
Но твой пьедестал
низок.
И сердце бьёт стужа.
Смотришь ты снова
в пустующий зал,
как в опустевшую душу.
Может, виновен людской эгоизм,
что вмиг разрушил все грёзы?
Стихла толпа, и занавес -
вниз.
Стынут в глазах твоих слёзы.
Как убежать от глухой пустоты,
общего непонимания?
Смотришь ты в зал, - но трибуны
пусты.
Сердцем владеет отчаянье.
Ты всё прошел.
Ты видел людей,
в жизни играющих роли.
Ты пережить успел столько потерь,
ты закалил сердце в боли.
Ты так привык сердца наполнять
искренним смехом и верой...
Но ничего не смог поменять,
в жизни своей чёрно-белой.
Клоун, смешивший когда-то людей.
Сердце умоешь
слезами.
Кто ты, с счастливой улыбкой своей,
с полными боли глазами?
Ты любишь жизнь.
Но что она здесь,
без смеха аккомпанемента?
Кто же ты сам?
Без тысяч людей
и громких аплодисментов?
Ты вспоминаешь звуки толпы,
улыбки и светлую сцену...
Но закрывают всё времени сны.
И одиночества стены.
Клоунский грим смоют с души
слёзы,
расставив все штампы.
А сердце осталось в том призрачном дне,
Где светят ещё
огни рампы.