Володя, пришёл мой трамвай. И я возвращаюсь на остров
Подай мне пальто и прощай, спасибо. Без лишних вопросов
Отбросим пустой разговор: не будь столь взыскателен, Вова
И не закатывай ссор, когда-нибудь свидимся снова.
Ведь вижу во снах я: Туман. Матросы зевают украдкой,
И образы чопорных дам, и стук каблуков по брусчатке,
И рядом с ними себя я больше не чувствую взрослой:
Мне снится чужая весна, вода и матросы, матросы…
И башни, и Лондонский мост, и в сумерках плавится Тауэр,
И мрачно встаёт во весь рост, и город таинственно замер:
Там стынет полуденный чай! Пора мне… ( давно за двенадцать)
У каждого есть свой трамвай, которого cтОит дождаться.
А дым всё густеет, и мох на Темзе почти не заметен.
И словно в смятении Бог: последнее тысячелетие
Меняются нравы, и он как будто бы хочет всё cбросить,
Весь город, как сказочный сон, на хрупкие плечи матросов.
Володя, пришёл мой трамвай. Скрежечут по рельсам колёса.
Подай мне багаж и прощай, спасибо. Без лишних вопросов…
Вдохни этот дым перемен, Володя, не будь столь капризным
И не устраивай сцен, я буду писать тебе письма.
Но скоро трамвай увезёт и дым, и вскипающий чайник,
И милый Володя уснёт в объятиях других англичанок,
Ведь ждёт меня мой «Альбион», туманный Васильевский Остров,
Весенний простуженный сон и синяя форма матросов.